*— Вы, Павел Семенович, будете лично представлять свой батальон в сводном полку 1-го Украинского фронта.

— Слушаюсь! — четко ответил Павел Семенович и тут же метнул в мою сторону тревожный взгляд.

Было отчего тревожиться командующему. В эти дни шла большая подготовительная работа к передислокации армии из Чехословакии в Австрию и одновременно началась отправка на Родину увольняемых в долгосрочный отпуск. Как ни заманчива была перспектива участия в Параде, уезжать из армии в такой важный для ее дальнейшей жизни момент Рыбалко не хотелось. Конечно, заместители, начальники служб постараются, всё сделают наилучшим образом. Но все же — свой глаз вернее...

Мне не довелось быть на историческом Параде Победы, но я отчетливо представляю себе все, что происходило 24 июня 1945 года в Москве, на Красной площади, по взволнованным рассказам наших представителей. Они говорили и не могли наговориться, переполненные незабываемыми впечатлениями. Как и другие солдаты и офицеры, кому не довелось там побывать, я слушал их, затаив дыхание, и перед глазами возникали величественные картины этого единственного в истории страны события.

Но тем, кто печатал шаг в строю, не пришлось увидеть того, что видел Рыбалко, шагавший вместе с другими командармами рядом с командующим фронтом во главе сводного полка.

— Пройдя мимо Мавзолея,— рассказывал Павел Семенович,— повернули направо и остановились на площадке, отведенной для генералов. С гордостью смотрели мы на'торжественное шествие полков, а когда скрылись последние ряды, к Мавзолею подошли двести героев войны и под дробь барабанов бросили к его подножию знамена разгромленных фашистских дивизий. Сколько жить буду, не забыть мне этих минут!

Кадры кинохроники запечатлели этот миг, приблизили его к миллионам людей. Однако и теперь, по прошествии десятилетий, не все воспринимают эти кадры одинаково. Советские люди смотрят их с торжеством и гордостью, а те, кто замышляет против нас новую агрес-

сию,— с опаской: как бы и их штандарты не постигла такая же участь...

Рыбалко уделял много внимания расквартированию войск в новом районе. Он собрал начальников тыла танковых и мотострелковых бригад и предъявил им такие требования:

— Личный состав должен быть размещен в помещениях, пригодных для жилья не только летом, но и в зимних условиях. А для этого их необходимо хорошо отремонтировать. Привлеките специалистов из местного населения. Организуйте учебную базу, где бы личный состав мог изучать материальную часть ганков, бронетранспортеров, артиллерийских орудий и другого оружия. Оборудуйте парки для танков и автомашин, организуйте парковую службу. Обеспечьте строжайший учет расхода горючего. За перерасход или использование автомашин не по назначению удерживайте с виновных стоимость...

Это было неожиданно, и начальники тыла удивленно переглянулись. Рыбалко, сделав вид, что не заметил этого, продолжал:

— Оборудуйте в частях ленинские комнаты и клубы, в которых будут демонстрироваться кинофильмы и проводиться политзанятия.

Предупредив, что Военный совет возьмет под контроль выполнение этих заданий, командующий отпустил тыловиков. Те, естественно, постарались не ударить лицом в грязь. В короткий срок, преодолевая множество трудностей, они успешно справились с заданиями командарма.

По рекомендации Рыбалко в каждом корпусе были организованы ускоренные шестимесячные курсы для обучения шоферов автомашин и бронетранспортеров. Дело в том, что многие водители автотранспорта из армии увольнялись, и возникла острая нехватка шоферов.

В заботах о сегодняшнем дне армии мы не забывали о боевых товарищах, отбывавших домой.

Прощание происходило в торжественной обстановке. Под развернутыми боевыми знаменами, на которых сверкали ордена и вышитые золотом почетные наименования, выстраивались прославленные бригады.

Рыбалко обходил строй, беседовал с солдатами и офицерами, осматривал подготовленные для отъезжаю-

щих посылки. Закончив обход, он обращался к демобилизованным воинам с напутственным словом.

— Вы возвращаетесь домой победителями,— говорил командарм,— так будьте же достойны этого гордого слова. На заводах и фабриках, в колхозах и совхозах — где бы ни пришлось вам трудиться, покажите образцы самоотверженного труда, как показали образцы героизма на полях сражений. Война разрушила народное хозяйство, и вы должны стать самыми активными участниками его восстановления. Надеюсь, что вы с честью будете нести имя гвардейца — ветерана нашей армии.

Гремели оркестры. Война соединила фронтовых друзей неразрывными узами, и они обменивались адресами, договаривались о встрече. Больно было видеть, как мгновенно спадало оживление, когда кто-нибудь говорил:

— Куда же ты мне напишешь — ни дома, ни села моего нету... Все уничтожили проклятые фашисты...

В конце декабря 1945 года Рыбалко и меня вызвали к начальству. В нашей стране начиналась подготовка к выборам в Верховный Совет СССР. Член Военного совета генерал К. В. Крайнюков говорил о задачах, которые стоят перед командованием частей и соединений, перед политработниками в ходе проведения избирательной кампании. Далее он ознакомил собравшихся с тем, какие образованы избирательные округа. Я был утвержден председателем окружной избирательной комиссии в округе, к которому были отнесены войска армии.