Лидеры социал-демократии капитулировали в большинстве воюющих стран. Произошел крах II Интернационала. Большевики, Социал-демократическая партия Сербии и болгарские тесные социалисты остались верными пролетарскому интернационализму.

Трудящимся война принесла жестокую нужду. Не было оказано помощи армии безработных, образовавшейся в результате перестройки экономики на военный лад. Семьи, оставшиеся без кормильцев, получали месячное пособие в размере 9 марок, небольшую субсидию от своей общины и незначительную надбавку на содержание детей. Владельцы домов угрожали своим жильцам выселением в случае неаккуратного взноса квартирной платы. Огромные закупки товаров военной администрацией, а также имущими классами, опасающимися инфляции и повышения цен, привели к нехватке продовольствия и росту спекуляции.

Вначале эти проблемы и трудности, которые принесла с собой война, заглушались реляциями о военных победах. В августе после ожесточенной атаки была захвачена бельгийская крепость Льеж, потом Намюр. Германские войска вошли в Брюссель. Во Франции пали Мец, Шарлеруа,

Лонгви, Сен-Кентен. На востоке германская армия одержала победу у Таненберга. Ежедневно в сотнях тысяч немецких домов в окнах в знак победы вывешивались государственные флаги, дети и взрослые дома, в пивных и школах заняты были тем, что на больших картах Европы передвигали флажки на линии фронта. Поезда, увозящие на фронт солдат, украшали зеленой листвой и надписями: «Каждый выстрел — один русский, каждый удар штыка — один француз», «Здесь принимаются новые объявления войны». На вокзалах женщины угощали солдат прохладительными напитками. И никогда до этого сотни тысяч людей не исполняли более усердно песню: «От Мааса до Мемеля, от реки Адидже (в Италии.— Прим, перев.) до Бельта».

Нужно было обладать огромным мужеством, силой и доверием к людям, чтобы в этой ситуации плыть против течения, продолжать, насколько это было возможно в сложившихся условиях, борьбу, крепко держать в руках знамя социализма.

На Клару Цеткин обрушились тяжелые личные переживания. Она была в постоянной тревоге за старшего сына, который как врач был призван в армию, и за младшего — его должны были призвать со дня на день. В эти горестные дни начала распадаться ее семейная жизнь. Это доставило много страданий супругам и привело в конце концов к окончательному разрыву.

Несмотря ни на что, Клара ни на один день не переставала быть прежней — деятельной, пламенной революционеркой. Учиться у жизни, ничего не забывать, всегда находиться на своем посту — этого требовала от пее суровая действительность. И Клара Цеткин набиралась опыта, много работала и никогда ничего не забывала.

Она хорошо поняла, что германская монополистическая буржуазия является сильной и опытной, умеющей в процессе борьбы за власть использовать народные массы, более того, разжигать их, что этой буржуазии свойственна крайняя жестокость и она не остановится ни перед, каким преступлением по отношению как к собственному, так и к другим народам. Она все лучше усваивала эти истины во время войны, когда в ужасающих, безнадежных битвах тысячи людей приносились в жертву жажде завоеваний, когда после вторжения германской армии в нейтральную

Бельгию был разрушен город Лувен, когда германские милитаристы 22 апреля 1915 года впервые применили отравляющий газ, немецкие подводные лодки потопили пассажирский пароход «Лузитанию», а объявление Германией неограниченной подводной войны послужило в 1917 году для США поводом вступить в войну.

Но Клара Цеткин убедилась также и в том, что, если революционная партия хочет одержать победу в своей борьбе, она не должна терпеть в своих рядах ревизионистов и центристов, что такая терпимость не имеет ничего общего со свободой дискуссии, как писала Клара об этом в одной из своих статей.

Клара Цеткин вместе с Карлом Либкнехтом, Розой Люксембург, Францем Мерпигом принадлежала к тем первым социал-демократическим партийным лидерам, которые за границей публично отмежевались от официальной политики социал-демократии. Она обдумывала свой выход из партии. Правда, собиралась, как она это подчеркивала, совершить это лишь тогда, когда будет покончено с войной. Клара активизировала свою работу в Штутгарте, помогла товарищам в условиях осадного положения создать сильный центр революционной борьбы против войны, а когда правые лишили их партийной газеты, помогла создать собственный еженедельный орган, вышедший под названием «Социал-демократ».

Но основную свою задачу Клара Цеткин усматривала в следующем: сохранить «Гляйхайт», в максимальной мере использовать ее в условиях, когда свирепствует цензура, держать сплоченными ряды активных социалисток, не дать оборваться международным связям, везде, где только возможно, противодействовать проникновению в ряды социалистов растерянности и шовинистических настроений. Об этом она считала необходимым позаботиться в первую очередь. Здесь ей пришел на помощь большой опыт политической борьбы, особенно в сфере нелегальной деятельности.

В первые же дни после того, как началась война, Клара Цеткин опубликовала в «Гляйхайт» некролог, посвященный славной памяти трагически убитого французского борца за мир Жана Жореса. Позже читатели находили на страницах газеты сообщения о первых небольших демонстрациях сторонников мира за границей, информации! о том, что большевистская фракция Государственной думы отказалась голосовать за военные кредиты, могли прочесть там и мирные послания Клары Цеткин к товарищам в Социалистическом женском интернационале и ее статьи, пронизанные постоянной приверженностью делу мира и социализма, узнавали о вызванных войной лишениях широких масс трудящихся и огромных прибылях капиталистов.