Не ответив, Лиза поднялась со стула, подошла к кровати и рывком содрала с Маши одеяло.

Маша пробурчала что-то, но не сдвинулась с места.

Тогда Лиза ухватила ее под мышками и потащила.

— Ну!.. — Маша пыталась вырваться.

— А ну в ванную живо, обе! — заорала Лиза. — Развели тут бомжатник! Сейчас на улицу пойдем, а то дышать нечем!

— Лиза, Лиза… — Подруги пытались ее урезонить.

— Я сказала, в ванную! — не унималась Лиза.

Голос у нее был такой пронзительный, что по сравнению с ним бледнела пожарная сирена — чтобы ее заткнуть, девушки спрятались в ванной и включили воду.

— Ты первая, — сказала Варя.

— Нет, ты, — отпиралась Маша.

— Маш, ты грязнее, — убеждала Варя.

В конце концов, Маша залезла в ванну, а Варя выползла на разведку.

— Что случилось-то? — поинтересовалась она у Лизы.

— Я могу рассказать об этом только чистым, причесанным и накрашенным людям, — отрезала Лиза, расставляя по полкам разбросанные по комнате DVD-диски.

Спустя полтора часа Варя и Маша стояли в дверях в чистой красивой одежде, с уложенными волосами и умеренным макияжем.

— Хорошо, — одобрила Лиза. — Пошли.

Она отперла квартиру, распахнула дверь, и с лестницы пахнуло сыростью.

— Фу. — Лиза поморщила нос. — Что за вонь? Трубу, что ли, прорвало? Когда я поднималась, такого не было.

— Ой-ей-ей… — забеспокоилась Маша. — Что-то меня предчувствия нехорошие обуревают. Давайте дверь закроем!

Но было поздно. В коридоре показался темный силуэт — на пороге он обрел очертания мужчины, а через пару секунд девушки поняли, что это Денис.

— Ты что здесь делаешь? — Самоуверенная Лиза уперла руки в боки.

Маша попятилась, а Варя зачем-то схватила стайлер для волос.

За Денисом с грохотом захлопнулась дверь.

— Ну что, поиграли в независимость? — поинтересовался Денис, отодвинул в сторону Машу и прошел в комнату.

Вспомнив, что точно такую же фразу слышала от первого мужа, Лиза набычилась:

— Ты как с нами разговариваешь?

Он сурово посмотрел на нее.

— Радуйся, что я пока разговариваю, — заявил он и устроился в кресле. — Ну, девочки, может, настало время решить все полюбовно?

— Что решить? — Варя старалась держаться спокойно, несмотря на то что сердце, казалось, прыгало через скакалку.

— Признаюсь, — он улыбнулся, — я без вас соскучился. Мужчина тоскует без женской ласки, а я как-никак мужчина.

Маша попыталась фыркнуть, но испугалась и сделала вид, что закашлялась.

— Знаешь, все эти дурацкие разговоры в пользу бедных, — отрезала Лиза. — Мы это уже проходили. И не один раз! Так что ты можешь тут оставаться, а мы пойдем. Девочки, за мной!

Лиза вышла в коридор, но подруги за ней не спешили.

— Ой, — послышался удивленный возглас. — А где дверь?

Варя с Машей кинулись к ней и замерли на пороге: вместо двери была глухая стена, на которой, видимо, для пущего эффекта висел простенький пейзаж.

Лиза ударила стену кулаком, пнула ногой, но та стояла намертво.

— Что, прогулялись? — раздался из комнаты насмешливый голос.

— Открой дверь! — потребовала Лиза.

— Двери нет, ты же сама видишь, — ответил он с издевкой.

— Верни мою дверь! — крикнула Варя.

— Сядьте, — велел Денис.

Закипая от ненависти, девушки сели.

— Вернитесь! — призвал он. — Вы нужны мне.

— Ага, чтобы доказать, какие женщины уродки? — усмехнулась Варя.

— Не только! — воскликнул он. — Я скучаю. Честно. Не думал, что мне может быть одиноко без женщины.

— Без трех женщин, — уточнила Маша.

— Что ты придираешься? — Денис вскочил с кресла. — Неужели вас беспокоят эти мещанские предрассудки?

— Мещанские предрассудки нас не очень беспокоят, нас волнует то, что ты хочешь встречаться со всеми тремя, — спокойно ответила Лиза. — Ты, кажется, немного отстал от времени — шведская семья давно вышла из моды.

— У меня на голове шишка, — сообщил он, поглаживая место, куда Варя ударила его бутылкой.

— Нам тебя не жалко. — Лиза презрительно усмехнулась.

— Сам виноват, — заявила Маша.

— Девочки, а может, все-таки начнем все сначала? — с мольбой обратился он. — У вас же вся жизнь наперекосяк. Ну, куда вы без меня денетесь? Да, я урод, да, я исчадие ада, но вспомните, как нам было хорошо, как вы были счастливы! Клянусь, я буду хорошим, больше никаких ужасов, я стану о вас заботиться, буду делать все для моих девочек… — казалось, он балансирует на грани истерики.