Шрифт:
– Не теряй надежду, - сказала она, сама не веря своим словам.
– Не буду.
Где-то вдалеке залаяла собака. Нарушая мирную тишину ночи, ей тут же за вторили остальные.
– Пойдем спать – сказал Мишка, поднимаясь со ступенек.
– Пойдем.
За это время она привыкла спать рядом с ним, и былое стеснение ушло вместе с прошлой жизнью. Переодевшись в легкую ночную рубашку, она улеглась на импровизированную кровать. Скоро Мика задул свечу, освещавшую комнату и улегся рядом.
3
– Почему ты не готовишь ничего? – спросил Миша, он ковырял вилкой тушенную картошку, приготовленную Нюрой.
– Так Нюра же готовит, а что?
– Ничего, просто. – бело-желтая картофельная масса, конечно была ничего так на вкус, но вид аппетита не вызывал. Он отодвинул тарелку, и посмотрел на Энну, от чего-то испытывая неловкость.
– Что? – она улыбнулась его детскому взгляду, никак не вязавшемуся с грозным видом.
– Я хочу есть.
– Ну, так ешь – она придвинула ему тарелку.
– Нет, я хочу, что бы ты готовила.
– Да?! – приятно конечно.
– Блин, вот подобное – он выразительным взглядом указал на отставленную тарелку, - я почти двадцать лет имел возможность, есть дома, благодаря Марине. Собственно поэтому и нанял Ольгу. Все-таки терпение у меня не безграничное.
– Жаль, что твой повар не поехала с нами в магазин.
– Мне больше нравится, как готовишь ты.
– Спасибо.
– Энн, кроме шуток, приготовь, пожалуйста, что-нибудь съедобное и красивое, и необычное.
– Миш, - она вздохнула, не зная как объяснить причину, так, чтобы не обидеть его, - я… я не могу.
– Почему? Из-за того что печка дровяная?
– Нет, - она улыбнулась, покачав головой, - не в печке дело. У меня нет желания готовить.
Он с таким видом начал ковырять еду в тарелке, что Энна невольно хмыкнула.
– Что? – Миша оторвался от картошки, улыбаясь ей в ответ.
– Ничего, кушай.
Энне была смешно и жалко видеть, как мучается Миша, и она решила попробовать приготовить что-нибудь. Слава Богу, запасы у Нюры были огромные, и выбрать было из чего.
Вечером, когда он с обреченным вздохом сел за стол, Энна поставила на стол котелок с ароматным пловом.
Аромат распространился по комнате практически моментально. Миша пронзил ее радостным взглядом, детским, счастливым и довольным.
– Спасибо – и почти юношеская, благодарная улыбка осветила его лицо.
– На здоровье, - улыбнулась Энна.
– Что это за блюдо такое? – спросила Нюра, принюхиваясь к казанку.
– Это плов бабушка, рис с мясом, овощами и зеленью, - Энна раскладывала его по тарелкам, аккуратно поправляя, - надеюсь, Вам понравится.
– А это что? – Нюра с подозрением осматривал странный на вид творог, выложенный Энной в керамическую пиалу.
– Творог, с зеленью и чесноком.
– Ну, выдумщица! – Нюра осторожно попробовала плов, и поразилась вкусу. Казалось бы обычные продукты, а так вкусно!
– Очень вкусно! Я и не думала, что такое можно сделать!
– Спасибо.
Миша на радостях съел почти три порции.
– Это еще что! Ты, мать даже не представляешь, что она приготовить может!
– Перестань, - Энна даже слегка засмущалась, от искренних слов, произнесенных Мишей с набитым ртом.
– Готовить любишь? – спросила Нюра.
– Раньше, когда готовила, то всегда настроение поднималось – «раньше я для мужа готовила, что бы его радовать….» но, вспомнив какой Саша человек, все же призналась себе «…или к дому приучать…»
– А сейчас что же? – и Нюра одарила ее проницательным взглядом.
– И сейчас.
– Я объелся – сообщил Миша.
– Чай будешь?
– Да.
Наступил конец мая. Огороды были засажены и люди собирались на площади на День Лета. Жгли костры, наряжались в лучшие одежды. Хозяюшки несли разные вкусные блюда к общему столу. Каждая хотела принести угощение по изысканей, одеть платье по богаче. «Должно быть, женщины во всех мирах и временах одинаковые», подумал Мика, видя все это.
На площади были установлены столы, накрытые местными хозяюшками с особой тщательностью. Так были и блины с первыми лесными ягодами, и салаты, и фаршированная птица, и рыба. Энна предложила Нюре сделать пиццу. Миша был счастлив, и не беда что вместо моцарелы был творог, а помидоры заменила томатная паста, бабушкиного приготовления. Новинка удивила всех на площади. Люди были в восторге, и она разлетелась с успехом. Каждый мужчина приходил отвесить низкий поклон великолепной хозяйке, а женщины выстраивались в очередь за рецептом.