– Как вас зовут?

– По-разному. Вы можете называть меня как угодно, хоть очкариком.

– Разве небожителям нужны очки?
– удивился Рон.

– А... нет. Это так, что б вам было привычно. У вас в голове уже сложился стереотип такого человека и теперь будет легче адаптироваться. А вообще здесь у нас всё очень переменчиво. Но для того чтобы вам было легче, модель окружающего мира построена на стереотипах из вашей головы.

Стереотип это как стереомагнитофон что ли, подумал Рон. Допотопные стереомагнитофоны частенько попадались Рону, когда он работал в автомобильной мастерской.

А очкарик небрежным жестом снял очки, выкинул, те исчезли прямо в воздухе.

– Вот так вот. Сейчас я вам кое-что покажу, - он щёлкнул пальцами.

Рон почувствовал, что вдавливается в кровать. В глазах замелькало, цвета менялись, как в калейдоскопе.

Через мгновение мир вокруг в корне изменился. Больничная палата исчезла, как будто её и не было. А может, действительно не было?

Бескрайняя зелёная долина. Вдалеке виднеются силуэты гор, покрытые снежными шапками. Сверху - бездонно-синее небо, по которому неспешно плывут кудрявые облака.

На Роне был накинут больничный халат. Босые ноги утопали в мягкой траве, ещё влажной от росы. Лёгкий ветерок шевелил волосы. Цвета были такими насыщенными и в то же время естественными. Он никогда не видел подобной красоты. Какое-то время он просто стоял и наслаждался.

– Я в раю?

– Бог с вами! Какой рай? Вы убили около пятнадцати человек! Просто не хотелось сразу вас шокировать. А вообще здесь всё выглядит примерно так.

Местность резко изменилась. Зелённая долина превратилась в выжженную солнцем пустыню. Вместо сочной травы - багровый песок. Вместо пышных облаков - кроваво-красный солнечный шар. Вместо свежего прохладного воздуха - удушливый зной.

Рон зажмурился от яркого красного света. В горле сразу пересохло, горячий воздух обжигал лёгкие.

– Вы же вроде говорили, что вы из администрации Шоу!

– Говорил, говорил. И это правда. У нас здесь своё Шоу. Вы смертные много хорошего придумали. Когда-то у нас было так скучно! Раньше Грешников поджаривали в котлах со смолой. Но это, конечно, не то! Да и тотализатор там не устроишь! Разве что, кто быстрее сварится. Но у людей фантазия гораздо изощрённей. Мало кто сравнится с вами в жестокости.

Я расскажу тебе немного о Шоу. По условиям контракта я должен тебя ознакомить с основными правилами и общими положениями. Остальные знания получишь перед Первым этапом. Он кстати, у нас и последний. Кое-какие правила мы изменили и усовершенствовали. Мы тоже на кое-что способны.

Нет уж, - подумал Рон.
– Ни за что не подпишу я твой адский контракт!

Очкарик поглядел на Рона, по-шакальи хитро улыбнулся. Как будто мысли прочитал. Да почему как будто? Рон нисколько не сомневался, что эта подлая тварь способна читать мысли!

– Там у вас есть выбор, здесь - нет. Там вы Смертники, здесь - Грешники.

Боль скрутила и выжала из Рона все соки, его словно высушили, как египетскую мумию, а потом заполнили изнутри расплавленным металлом. Он кричал и не слышал собственного крика, изо рта брызгала кровавая пена. Казалось, это длилось дольше вечности.

Боль ушла так же внезапно, как и пришла. Он ещё катался по песку в приступе агонии и вдруг понял, что уже ничего не болит. Боль исчезла полностью, словно её никогда и не было. Осталась лишь память о ней.

Бунтарская душа Рона требовала сказать очкарику, что выбор всё равно есть. Но этот порыв сразу же угас. Хантер прекрасно понимал, что вытерпеть ещё раз такое, ему не удастся. Выбора действительно не было! Всё что он смог, это презрительно бросить:

– И вы, поганые твари, ещё говорите, что мало кто сравнится с людьми в жестокости!

– Да, мало кто, - согласился очкарик, пропуская оскорбление мимо ушей.
– Однако мы сравнимся. А теперь заключим сделку!

Декорации вновь изменились. Рон сидел в удобном кожаном кресле, перед ним журнальный столик, на столике - кофейник и две чашки. От кофейника исходил изумительный крепкий аромат.

– Вот, - очкарик протянул Рону свёрнутый лист пергамента.

– Как я подпишу?
– буркнул Рон.
– Ручку хоть дайте.

– Э, нет. Какая ручка? У нас подписывают кровью.
– Он достал кинжал.

Рон аккуратно провёл пальцем по лезвию. Острый. Сделал надрез, несколько капель упало на пергамент. Зашипело. Коснувшись листа, кровь пенясь исчезала.

– Ещё!
– потребовал очкарик. Его глаза светились, а на губах играла демоническая улыбка. По всему было видно, что процесс доставляет ему огромное удовольствие.