На том месте, где он только что стоял, в земле зияла глубокая воронка. Куски обгорелого мяса разбросало на несколько метров вокруг. От этого зрелища Рона чуть не вывернуло, но он сдержался - привык. Али был самым молодым в группе, ему всегда все симпатизировали. Ну, разве что, кроме Сабрины. Да и Рон почему-то всегда относился к арабу лучше, чем к остальным.

– Здесь нельзя заводить друзей!
– прошептал Рон, сжав кулаки.
– Нельзя!

Старое правило смертников - никаких друзей! Психика может не выдержать, когда будешь собирать то, что осталось от твоего товарища, чтобы похоронить.

***

Хантер долго набирался смелости прежде чем покинуть холм. Но время играло не на него - скоро Звонок, а это равносильно смерти. Надо идти.

Винтовки Рон решил оставить. Жаль, конечно, только в ближнем бою они неэффективны, а к противнику хочешь, не хочешь, а придётся подойти почти вплотную. Вообще, всё лишние скинуть. В рюкзаке завалялась банка консервов. Есть не хочется, значит - выкинуть. Только аптечки, автомат и патроны.

Чтобы было удобней, Рон установил на часах таймер. До Звонка осталось девяносто четыре минуты, до Черты - чуть больше километра. Главное, минное поле стороной обойти.

Держа автомат наготове, Хантер медленно продвигался вперёд. Он старался обогнуть мины слева. Иногда на пути попадались трупы смертников, изуродованные взрывами до неузнаваемости. Такие места Рон обходил с особой осторожностью. Мин здесь было понатыкано, как иголок у ежа на спине.

Солнце уже клонилось к горизонту, жара спадала, по небу не спеша плыли косматые облака. Минное поле осталось позади. По крайней мере, Рон на это очень надеялся.

Внезапно сзади послышалось шуршание, он обернулся на звук, вскинул автомат. Шли секунды. Хантер залёг, в камнях, затаился. Наёмники ведь могли зайти и с тыла.

Но это оказалась Сабрина. Она, юркая, как ящерица, прячась за валунами, подползла к Рону. Какое-то время девушка молча лежала, прижавшись к нему. Рон чувствовал её тяжёлое дыхание даже через бронекостюм. Щеку Сабрины рассекла глубокая ссадина, волосы были растрёпанны.

– У меня идея!
– нарушила молчанье она.

Сначала Рон подумал, что девушка придумала какой-то план, как пробраться на ту сторону. Но когда она попыталась засунуть руку ему в штаны, понял, что речь идёт совсем о другом.

– Сними костюм!
– Тон у неё был командный, прямо как у покойного лейтенанта Дугласа.

– Да какого чёрта?!

– У меня никогда не было 'этого' на поле боя, - хрипло сказала она. Глаза горели похотливым огнём. Рон не знал, что и ответить. У него естественно тоже, никогда 'этого' не было на поле боя. Да и вообще после Бэтти ни разу 'этого' не было.

– Я читала в одной книжке, - начала Сабрина.

Так она ещё и книжки читает!
– поразился Рон, но вслух говорить этого не стал, ещё обидится. А та продолжала:

– Там было написано, что, когда война, и вокруг гибнут люди, у человека возникает потребность в размножении. Это потому, что количество населения уменьшается и необходимо его пополнять.

Сабрина явно решила пополнять количество населения. Под шлемом лицо Рона налилось пунцовой краской. Хорошо хоть она этого не видит.

– Знаешь, что Дуглас сказал перед смертью?
– вдруг сменила тему Сабрина.

– Откуда мне знать?! Я рядом не стоял! Издалека только видел, как его миной о камни размазало.

– Не размазало. Он был ещё живой. Правда, ногу оторвало. Но он ещё за камень успел заползти перед тем, как откинуться. А выжил бы, я его сама на тот свет бы отправила - не люблю, когда меня по лицу бьют и мразью называют! Хотя сейчас уже на него злобы не держу.

– Так и что он сказал?

– Он сказал: 'Жизнь прожить - не поле перейти!..' А потом помер.

– И что это значит?

– Не знаю. Но мне кажется, сколько бы нам не осталось, надо наслаждаться последними минутами по полной программе!

Она снова принялась гладить Рона по штанине, попыталась запустить руку под бронекостюм.

– Что-то ты с Али не очень-то наслаждалась?

– Али - салага. Молодой ещё. К тому же - грубый. Не люблю грубых. У этих арабов женщину вообще за человека не считают.

– Я тоже грубый, - соврал Рон.

Сабрина даже рассмеялась.

– Да ты не парься. Конечно, ты не секссимвол, но выбора-то нет. Эх, был бы на твоём месте Бенни, я бы с ним с большим удовольствием побарахталась. Но его ведь тут нет.