Задушенный женский крик вновь ударил мне по ушам -- я вскочил, вскидывая автомат. Короткая очередь звонко прощелкала над головой Пита.

– -Ты чего, студент?
– - улыбнулся он.

Хорошо так улыбнулся, по-доброму. Тот самый Пит, деливший со мной один котелок уже два месяца, натаскивающий меня, как щенка на премудрости войны среди руин...

– -Моя очередь, - прохрипел я, оттирая Пита от его жертвы.

– -Так бы и сказал!
– - крепкая лапа хлопнула меня по плечу.

Я подошел к распростертому телу, отодрал руки Шипа от тонких кистей девчонки. Тот изумленно глянул на меня, но промолчал... Потои перевернул ее на спину, похлопал по бледным щекам... Залитые слезами синие глаза с ненавистью глянули на меня, тоненькие руки попытались вцепиться в горло... Легко схватив ее за запястья, я сдернул девушку с позорного ложа, в которое превратилось откинутый бортик подбитого вездеходика. Она не сразу удержалась на ногах, обмякла у меня в ладонях. Содрав с ее лица бандану Пита, я бросил косынку в пыль.

– -Ты чего, Студент?
– - удивленно вскинулся Кэп.

Чуть встряхнув девушку, убедился, что она может стоять, и скомандовал:

– -Все, беги отсюда!
– - толкнул девчонку за спину, и удобнее перехватил автомат, удерживая вылезшего из машины и шагнувшего было ко мне Шипа.

– -Стой!
– - внутри сжималась тугая пружина, было мерзко, противно и стыдно...

Я глянул через плечо -- девчонка в разорванной рубашке, покачиваясь, шла по загаженной, замусоренной набережной... Босая. Ее ботиночки так и остались валяться в пыли рядом со смятыми колготками...

– -Ты что, Мика?
– - добро осклабился Пит.

– -За что вы ее так?!
– - выкрикнул я, чувствуя, как слезы начинают бежать из глаз...

– -Сзади!
– - заорал Пит, бросаясь ко мне.

Выстрел из пистолета был почти не слышен. Откатившись, я увидел стоящую, широко расставив длинные, белые, такие беззащитные ноги, девчонку. Растрепанная рыжая, закусив от усердия губу, палила по нам из пистолета убитого мной гвардейца...

– -Не стреляйте!
– - крикнул я, но Шип уже поднял автомат -- короткая очередь в два патрона, и улицу накрыла тишина...

– -Все, - коротко подытожил Кэп.

Он ошибся.

Раздался грохот и треск, стена полуразрушенного дома за спиной Кэпа обрушилась, обвалилась, и в образовавшийся на месте дома проем, вздымая вихри пыли, треща и блестя черной броней, величаво выплыл "Ирокез". Хищно покачавшись в облаке пыли, штурмовой вертолет понесся в нескольких метрах над улицей. Все ближе и ближе, - гремящая, неизбежная смерть.

"Расплата за девчонку", - подумал я, и мне стало легко...

– -Х... всем!
– - Пит стоял прямо перед летящей на него громадой "Ирокеза", вскинув "овод" на плечо. Я увидел как понеслась огненная черта навстречу вертолету, тоже окутавшемуся огнями отстреливаемых НУРСов, а затем улица наполнилась огнем и грохотом, за которыми пришла тьма.

Тьма пахла гарью и еще чем-то незнакомым и женским.

– -Где я?
– - спросил я тьму, морщась от боли: болело все, даже воздух, пахнущий чем-то терпким, доставлял боль.

– -Не знаю, - грустно ответила тьма голосом рыжей девчонки.

Этот ответ меня почему-то успокоил, и я позволил тьме окружить себя, забрав у меня боль."

– -Да ты поэт, парень, - похожий на лысую очкастую крысу дознаватель восхищенно смотрел на меня, шизик, конечно, начитавшийся фантастической бредятины, но... Слушай, давай проще... Поймали девчонку, трахнули с дружками... Бывает!
– он похлопал меня по щеке, противно, будто взаправду крысиный хвост по лицу мазнул.

А дознаватель изображая дружеское участие, почти шептал, будто по секрету:

– -Только вот девочка-то из такой семьи, - он закатил глазки и покачал головой, будто болванчик из Саид-Мара.
– Под "таскоправдом" не врут, правда, ты бредить умудрился, но видимо ты там был так, подержать, потискать, - противно хихикнув дознаватель подмигнул и неожиданно ледяным голосом закончил:

– -Если хочешь заменить пожизненную каторгу, на десяток лет тюрьмы, то давай-ка оформлять подельников.

Нажав кнопку на телефоне, он распорядился:

– -Давайте сюда сержанта!

Дознаватель уселся за стол и демонстративно принялся перебирать какие-то бумаги, оставив меня в покое. Я же безуспешно пытался собрать в кучу разбегающиеся обрывки мыслей...

Ирония судьбы. Получалось, что меня обвиняют в преступлении, которое я не совершал. Пока не совершал, поправил я себя. Если революции не было. Но ведь было! Пусть даже существовало только в памяти Каролины и моей. Я могу легко доказать, что я этого не делал. Но могу ли? Если я не знаю, что я делал вчера ТУТ? Профессор говорил, что временной парадокс запрещен физикой явления. То есть встретить самого себя в прошлом невозможно... Стоп!!! Если я ничего не знаю, то куда делся тот Мика, кто существовал здесь до меня? Стерт? Исчез? Перезаписан? Но окружающие-то помнят что делал он, а не я! И если кто-то действительно похищал и насиловал Каролину пока мы... тьфу! Бред какой! Я потряс головой. Погоди, Мика! По времени мы не смещались, я специально глянул даты газет в киоске. Но я помню то, что было со мной. И совершенно не представляю что делал Мика до меня. Так надо?

От путаных мыслей меня оторвал стук двери и бодрый голос:

– -Сержант Питер Соренсен явился по вашему приказанию, лир!

Почему-то я уже не удивился, разлепив тяжелые веки, попытался сфокусировать взгляд на парне в синей парадной форме десантника. Интересно, каким он был или есть, здесь... Пит показался мне старше, чем там... Странно, как-то Каролина сказала мне, что она заметила, что некоторые люди на войне кажутся моложе, чем они есть, хотя большинство война наоборот старит... Мол это "люди войны". Сейчас Пит действительно выглядел старше, чем на войне - маска равнодушия на лице, каменный подбородок и спокойные ответы на вопросы, которые не спеша задавал дознаватель... Со мной этот лис тоже был предельно вежлив... сначала, пока не влетели в кабинет трое громил... Меня затошнило от воспоминаний... Тускнеющий свет, дикий танец уменьшающихся на глазах предметов и слова льющиеся из меня потоком рвоты... Нет ничего страшнее бессилия... Надо предупредить Пита, пока из него не сделали такую же жалкую, беспомощную куклу... Но признать, что я его знаю, значит подставить Пита... Мысли, вязкие и тяжелые мысли, не хотели мне помочь, подсказать решение...