–  Мы идем в гостиницу к дяде Кенжеке!
– выпалила Гуля.

–  К Кожахметову?
– Макин с неудовольствием выпятил нижнюю губу.

–  Вы не знаете ли случайно, в каком он номере?
– спросила Гуля.

–  Не знаю!
– На лице Макина проступило выражение наивысшей озабоченности.
– Извините меня, молодые люди, я очень спешу…

–  До свидания!
– в один голос ответили Гуля и Зейнулла и перемигнулись за спиной уходящего Макина.

–  А ты знаешь?
– шепнула Гуля.
– Макин только что, минуту назад, виделся с дядей Кенжеке.

–  С чего ты взяла?

–  Ни с чего!
– беспечно сказала Гуля.
– Просто мне вспомнилась любимая поговорка моего упрямого деда: «О коне суди, когда он устанет, о джигите, когда он состарится». Давай этим летом поедем к деду?… Мне надоело дышать московским бензином. А у деда на джайляу воздух чистый, и дожди чистые, и ветер чистый-чистый… Поедем?

–  Непременно!
– согласился Зейнулла.
– Вот только защитимся оба - и сразу же поедем.

В вестибюле гостиницы свет приглушен, шаги звучат приглушенно, и женщины за стеклянными перегородками говорят приглушенными голосами.

–  Вам Кожахметова? От слова «кожа»?
– Сиреневый ноготь скользит по строчкам.
– Да, живет у нас… Десятый этаж… Номер…

На десятом этаже столик дежурной пустовал. Гуля и Зейнулла двинулись по коридору и увидели, что в дверях номера Кенжеке торчит ключ: хозяин здесь.

–  Долго засиживаться не будем!
– Зейнулла постучал в дверь.

–  Войдите!
– раздался в ответ разноголосый хор.

–  Аллах!
– рассмеялась Гуля.
– Мы не первые. Юрта полна гостей.

Зейнулла открыл дверь.

–  Юрта?
– Гуля растерянно оглядывала огромную, совершенно круглую комнату, сплошь заставленную кроватями. Кто бы мог подумать, что в этой знаменитой гостинице есть такое непритязательное общежитие. Один спит, вздрагивая от собственного храпа, другой утрамбовывает на кровати объемистый чемодан, третий ест из засаленного пакета, а дальше маячат вовсе интимные фигуры.

–  Простите, мы ошиблись дверью.
– Зейнулла поспешно заслонил Гулю.
– Мы ищем своего земляка…

–  Тут со всех земель найдутся земляки!
– по-свойски откликнулся пожилой мужчина в черной шерстяной рубашке, повязанной голубым галстуком.
– А вам кого? Не Кожахметова ли? По обличью вы схожи.

–  Да. Кожахметова!
– отозвалась Гуля из-за спины Зейнуллы.

–  Вы знакомы с Кожахметовым?
– заносчиво спросил Зейнулла.

–  Тут все с ним знакомы. Вон его койка.

–  А сам он в ресторан пошел. На третий этаж, - сообщил тот, который ел из засаленного пакета.

–  Благодарю вас!
– Зейнулла пятился, оттесняя Гулю.

–  Одну минуточку!
– остановил их пожилой в голубом галстуке.
– У меня к вам вопрос.
– Он подошел к Зейнулле, подал руку.
– Будем знакомы… Комов, председатель колхоза… Прибыл по своим делам из Воронежской области. Давайте присядем, что ли. У нас тут и стулья есть.

–  Ничего, мы постоим.
– Гуля осмелела, убедившись, что все обитатели круглой комнаты успели привести себя в приличный вид.

–  Я очень извиняюсь!
– напористо продолжал воронежский председатель.
– Но ваш земляк Кожахметов обещал мне помочь. Дело у нашего колхоза есть в Госплане… Насчет техники вне очереди по случаю ценной нашей инициативы. Тонкое дело… - Он показал корявыми пальцами, до чего тонкое у него в Москве дело. Видно, был из тех людей, что готовы с любым встречным-поперечным досконально обсудить все свои заботы, перебрать все свои бумаги с резолюциями. Не по одной наивности и простоте, а из нерушимой веры в счастливый случай и в коллективный всенародный опыт.

–  Да ты короче!
– вмешался пограничник с майорскими погонами.
– Ваш земляк, - майор оценивающе оглядел Зейнуллу и Гулю, - обещал этому воронежскому ходоку за техникой свою поддержку и содействие. Но мы все считаем, что он только пыль в глаза пускает. Как он может кому-то помочь, если сам на равных с нами в гостиницу еле-еле устроился?

–  Но ведь обещает он вроде всерьез и от души, - стоял на своем воронежский председатель Комов.

–  Хвастает!
– припечатал майор.
– Вы извините, что я так про вашего земляка, - повернулся он к Гуле.

У Зейнуллы на скулах катались желваки, а Гуля как ни в чем не бывало вертела пышно причесанной головой, улыбалась и воронежскому председателю, и майору-пограничнику, и всем прочим обитателям круглой, как юрта, комнаты, азартно присоединившимся к обсуждению тонкой миссии воронежского председателя.

–  К Госплану разве такой подход нужен!
– горячился один.

–  А какой?
– ехидно любопытничал другой.

–  Какой, какой… Государственный!
– веско вставлял третий.
– Пора нам кончать с ходоками, со всей нашей лапотностью. Планирование - это дело научное! Кибернетика!