Я никогда не смогу понять, почему Атэр решила, что Рэйчел была тем человеком, который требовал ее внимания, но я не ненавижу свою мать по крови. Она была той, которая вырвала меня из моей человеческой жизни, но она была также той, которая вынудила меня рассмотреть темноту человечества. Если бы не она, я бы жила и умерла как добыча и ничто иное.

Хотя я не пошевелила бы пальцем, чтобы защитить мою мать по крови, я не стараюсь изо всех сил нападать на нее.

Обри, с другой стороны … Триста долгих лет, я знала, что Обри был более сильным, чем я, и действительно, я боролась с ним и проиграла. Я боюсь того, что это произойдет, если мы будем бороться снова. Он провоцирует меня каждый раз, когда мы встречаемся, хорошо зная, что я боюсь его. Я ненавижу его больше всего из-за этого страха, и он это знает.

Он все еще ждет моего ответа на его насмешку.

– Учитывая что ты убил Тору, твои соболезнования бесполезны, - говорю я ему.

Он поднимает брови вопросительно.

– Не смотри так. Я чувствовала твою ауру там, и даже сейчас я чувствую запах ее кровь на тебе.

Обри только засмеялся.

– Вон из моего дома, Обри, - прорычала я. У меня нет никакого желания бороться с ним. Я только хочу, чтобы он ушел.

– Ты, кажется, не в настроении для компании, - комментирует он.
– Я зайду позже, Ризика.

Я слышу подразумеваемую угрозу, но не имею возможности ответить, так как он исчезает. Он совершил то, зачем приехал сюда, и не имеет никаких оснований, чтобы остаться.

Я вспоминаю свой сон в эту ночь, и мое сознание возвращается к нему, моя злоба на Обри заставляет меня вспомнить все остальное.

Он не убивал Кэтрин. Он только убил остаток того, чем, возможно, была моя душа.

1704 год

Я отказалась смотреть как он убивает ее.

Не обращая внимания на последствия, я схватила Обри, отрывая его от Кэтрин. Женщина споткнулась, упав на землю, все еще под гипнозом. Обри развернулся и схватил меня за руку, бросив меня на землю. Я не сразу смогла встать. Я не хочу драться с ним снова, потому что знала, что если я проиграю, он убьет меня.

– Ты никогда не научишься, не так ли?
– рявкнул он.
– Встань, Ризика.

Я медленно встала, наблюдая за ним с опаской, но он только поднял Кэтрин на ноги, и она зацепила рукой малиновый куст. Мне пришлось отвернуться, поскольку из-за запаха крови мой и так пошатнувшийся самоконтроль стал еще больше ослабевать.

Как только Обри снова потянул ее голову назад, мой взгляд остановился на ее горле, покрытом кровью, которая стекала прямо по нему. Я поколебалась мгновение, в этот момент Обри наклонился вперед. Он не показал нежелания, поскольку его клыки проникли в ее горло.

– Отпусти ее, Обри, - каким-то образом мне удалось прорычать, борясь с жаждой крови, пытаясь противостоять ей.

Он поднял голову, и его черные глаза встретились взглядом с моими на мгновение; он облизал кровь со своих губ, и злая улыбка распространилась по его лицу.

– Ты действительно хочешь чтобы я ее отпустил?

– Да, - огрызнулась я.
– Сейчас.

Он толкнул женщину в мои руки, затем исчез.

Я споткнулась в шоке, но когда пришла в себя, то обнаружила что держу в руках женщину без сознания.

Ее кровоточащая рука покоилась на моей руке, и я чувствовала что ее пульс начинает биться против моей кожи. Тонкая струйка крови текла по ее горлу, и, прежде чем даже сообразила что делаю, я уже пила ее кровь.

Я ощущала каждый импульс ее сердца, как если бы это был мой собственный, и каждое его биение было подобно огню, вынужденно текущему по моим венам. Я отвернулась, пытаясь обрести некоторый контроль, но это простое движение вызвало головокружение.

Я не кормилась несколько дней.

Жажда была так сильна, и ее кровь казалась самой сладкой, которую я когда-либо пробовала. Я смаковала ее вкус на языке, наслаждаясь им, зная, что не должна, но неспособная остановиться.

Я услышала хриплый крик, и подняла голову. Я увидела своего отца. В его пристальном взгляде не было никакого признания.

Я отпустила Кэтрин. Я еще не взяла достаточно, чтобы навредить ей; она бы выжила.

Я исчезла в ночи.

Теперь

После той ночи я питалась хорошо, никогда не позволяла себе достигнуть точки, где могла потерять контроль. Обри достиг своей цели, как всегда.

Мой гнев на Обри превращался в злость на себя. Тогда, как и теперь, ему удалось использовать мои эмоции против меня.

Почему ты позволила ему расстроить себя таким образом? Спросила я себя. Ты знаешь, что он делает это преднамеренно. Почему это продолжает беспокоить тебя?