– Хорошо, не буду тебя отвлекать, - весело согласился Дальский. – Я хотел напомнить, что следующий сеанс у меня завтра.

Максим нахмурился.

– У Тони, знаешь ли, есть и другие клиенты помимо тебя, – попытался отмазаться он.
– Дай ему отдохнуть от твоего навязчивого внимания.

– Макс, не выдумывай. Раз до этого все были не против такого графика, то что изменилось?

«Изменилось то, что я отказываюсь трахаться с тобой, потому что ты все время меня бесишь. И с каждым сеансом все сильнее», - подумал Максим.

А вслух ответил:

– Ничего не изменилось. У нас, как всегда, все по-старому.

– Тогда я не вижу проблемы. Чем скорее я пройду все сеансы, тем скорее мы узнаем результат нашего спора. У Тони осталось всего ничего - несколько сеансов – для того, чтобы свести меня с ума своими прелестями.

«Ты уже сошел с ума, Дальский. Неужели ты еще не заметил этого? Ты что-то подозреваешь, но все равно сам рвешься в расставленный на тебя капкан».

– Ладно, - нехотя согласился Максим. – Завтра так завтра.

– Но есть условие.

Максим насторожился.

– Какое еще условие?

– Я хочу прикоснуться к нему. Делайте, что хотите, но я устал тупо лежать на спине.

Максим про себя проклял все на свете.

– М-м-мы придумаем что-нибудь, раз тебе так не терпится полапать Мастера.

– Вот и замечательно. Созвонимся, - бросил Дальский и положил трубку.

– Ни «здрасте», ни «до свидания». В общем, все, как обычно, - проворчал Максим, накрываясь одеялом с головой. – Чувствую, аукнется мне скоро вся эта вакханалия.

Потерся щекой об подушку и забормотал:

– Прикоснуться он, видите ли, хочет. Мало ли, что он хочет! Вот Мастер его придушить хочет под шумок. Причем давно. И ничего! Сдерживает свои инстинкты! Ох, чувствую, жопа настанет моей жопе, если ему волю дать. Ох, свернет он меня в рогалик!

Нахмурился и с шуршанием поскреб ногтями небритую щеку.

– Так. Надо заканчивать этот балаган, вызывать Тони и сдавать ему на руки клиента. Причем срочно! Грипп - не паралич, если Дальский увидит его болезненное состояние – он же не зверь - смилуется. Положит его аккуратненько на спину, и от Тони ничего в процессе не отвалится. Может, и язык свой наглый придержит при виде гремящего соплями итальянского аристократа. Хм-м-м! Кстати, о наглых языках. Откуда этот гад узнал про болезнь Тони?

Окончательно проснувшись, Максим лег на спину и закинул руки за голову.

– Кажется, я догадываюсь, кто мог вдруг растрындеться. Надо ему, говоруну такому, напомнить о своем существовании. А то совсем охренел - ни в гости не заходит, ни звонит, ни пишет. Мда! Только как его заманить?..

Максим сузил хитрые глаза и усмехнулся.

– А забросим-ка мы приманку, и этот доморощенный питон сам к нам приползет.

Сказано – сделано.

Максим умылся, оделся, не спеша позавтракал и вызвал к себе Антона. Тот пришел смурной и задумчивый, значит, Волк выполнил просьбу начальника и вчера хорошенько повалял самоуверенного бойца по матам.

– Так, дорогой мой, – с серьезным видом сказал Максим. – Я так понимаю, ты совсем расслабился. Волк тебя за сколько минут вчера уделал?

– За пять, - поморщился от досады Антон.

– Вот-вот! – ткнул в него пальцем Максим.
– Говорю же – расслабился! Так что сегодня будешь отрабатывать в тренажерке штрафной. Задержись вечером и потренируйся после того, как остальные разойдутся. Имей в виду, я лично проконтролирую твое присутствие в зале.

– Хорошо, - с тоскливым видом кивнул Антон.

– Тогда свободен! – отпустил его Максим и, когда за бойцом закрылась дверь, довольно потер ладони. – Так! Капкан расставили, осталось ждать. Теперь перейдем к самому неприятному.

Он грустно вздохнул и потащился к Станиславу.

Тот обнаружился в пустом и темном Алом Зале. Стоял напротив андреевского креста, установленного на подиуме, и даже не обернулся, когда Максим спустился мимо пустых столиков прямо к сцене.

– Как там Тони? – спросил тот у его широкой спины.

– С каждым днем все лучше, - проронил Станислав и задумчиво постучал рукояткой стека по губе, изучая взглядом поверхность креста.

– Он сможет завтра прийти на сеанс?

– Не думаю.

– Очень плохо.

Станислав молчал достаточно долго для того, чтобы Максим правильно понял его молчание, занудился и закатил глаза.

– Говори уже, – поторопил тот.
– Я так хочу услышать твои упреки, что просто сгораю от нетерпения.

Станислав обернулся и строго посмотрел в глаза Максиму.

– Это было глупо! Очень! Очень! Глупо!

– Я знаю, – кивнул Максим и отвел взгляд.

Взъерошил ладонью волосы на затылке.