Японские пятистишия. Капля росы
вернуться

Аривара-но Нарихира
Шрифт:
Насытить глаза Луною еще не успел я… Склонилась к закату. Бегите прочь, гребни гор, Чтоб негде ей было скрыться! Разве луна не та? Разве ныне весна иная, Чем в былые года? Но где же былое? Лишь я Вернулся все тот же, прежний.
Ответ женщине
Нынче я б не пришел, Завтра бы все облетело, Словно сыплется снег. Не тает он, но ужели Это вправду вишневый цвет? Охотника долгий путь. Сегодня к звезде Ткачихе [1] Я попрошусь на ночлег. В скитаньях моих непременно Пришел я к Небесной реке. Миякодори [2] … Верно, ты из столицы-мияко? Скажи, о птица, Та, о ком я тоскую, Жива еще или нет?
Из песен скорби
Если спросят люди: «Скажите нам, что это было? Драгоценный жемчуг?» Отвечайте: «Капля росы На заре спешила исчезнуть».

1

Сегодня к звезде Ткачихе… — Древняя легенда о двух звездах-супругах, Ткачихе и Петухе (Вега и Альтаир), которых разделяет Небесная река (Млечный Путь), широко известна в странах Дальнего Востока. Лишь раз в году, в седьмую ночь седьмой луны, им разрешено встретиться. Это популярный праздник Танабата — одна из традиционных тем японской поэзии.

2

Миякодори (букв, «птица столицы») — дальневосточный кулик.

Каждый раз я грустил, Что красой вишневых цветов Не упился вдосталь, Но ничто не сравнится С печалью моей в эту ночь.
Послание женщине
Сказать не могу я… Но слова, что тебе не скажу, Бурей волнуют грудь. Им не дано исхода. Остались лишь в сердце моем.

ФУНЪЯ ЯСУХИДЭ

Он дыханьем своим Губит осенние травы, Ветки деревьев крушит. Буйствуя, имя «бури» Горный вихрь заслужил.

СУГАВАРА-НО МИТИДЗАНЭ

Перед тем как отправиться в изгнание, сказал, глядя на сливу, растущую возле дома:
Пролей аромат, Лишь ветер с востока повеет, Слива в саду! Пускай твой хозяин далёко, Не забывай весны! На листьях травы Как жемчуга блистают… Печальный изгнанник, Гляжу я: на рукаве Осенние росы, как слезы.
Во время путешествия государя Судзуку-ин сказал перед горой «Жертвенный дар» возле города Нара:
Не успели, трогаясь в путь, Мы даже «нуса» принести, Гора «Жертвенный дар». Пусть кленов твоих парча Порадует сердце Бога!

МИБУ-НО ТАДАМИНЭ

Лишь ветер дохнёт, Покинет белое облачко Вершину горы. Ужель до того равнодушно, Любимая, сердце твое! Будто ветер осенний Тронул струны цитры чуть-чуть. Только слабый отзвук, Но уже взволновано сердце Воспоминаньем любви. Небеса затемнив, Белый снег под своей пеленою Тает в глубине. Так сердце мое неприметно Исходит тоской по тебе. Пускай говорят, Весна пришла наконец, Но нет, не верю, Пока еще не слышны Соловьиные голоса.

КИ-НО ЦУРАЮКИ

Стелется дымка, Почки на ветках налились… Вдруг заснежило. В деревне, где вишен нет, Вишенный цвет облетает. Гонимый тоской, К любимой своей иду. Зимняя ночь. На студеном речном ветру Кулики стонут и стонут…

МАТЬ МИТИЦУНЫ

Ужель вновь прибыла вода? Я вижу, тень его упала… Спрошу ли о былом? Но густо травы разрослись И прежний образ замутили. Этой мглистой ночи Луна — иль судьбы моей Конец одинокий? Смогу ли ответить я, Что более беспросветно?