– Ты уже показывала их родителям?

– Нет, думаю, пока не стоит.

– Почему?

– Покажу позже, когда появится чуть больше хороших снимков. Хотелось бы, чтобы они восприняли меня серьезно, надо показать, что мне действительно это нравится.

– А Жак?

Стоило Лине упомянуть его имя, как я тут же вспомнила вчерашнее происшествие. Я так и не позвонила Жаку, так и не сказала о возникшей проблеме, считая это полностью своей виной.

– А что с ним?

– Он видел эти фотографии?

– Нет…

– Чего?! – подруга выкатила свои удивленные глаза, и лицо ее приняло недовольный вид. – Софи, да он первый человек на этой планете, кто должен их увидеть!

– Я распечатала их только сегодня утром, и… и пока не собираюсь с ним встречаться. – Мои же слова навевали на меня грусть.

– Из-за того случая?

– Да, я должна разобраться с этим как-то сама. Возможно, следует пока побыть немного порознь.

– А почему ты вообще думаешь, что родители будут тебя ругать? Они классные.

– Лина, ему двадцать пять. Какой бы ответственный и умный он там ни был, для них он будет «слегка» староватым.

Лина промолчала. Она тяжело вздохнула и вернулась к фотографиям. Несмотря на то, что глаза ее вроде бы смотрели на снимки, сознание витало где-то далеко. Разница между ней и Сергеем Владимировичем еще больше. И хоть все ее высказывания по отношению к нему я всегда принимала за полушутку, ее чувства были такими же настоящими. Может, не любовью, может, не симпатией, может вообще чем-то еще неизведанным для человека, но они были настоящими. Такими же яркими и пестрящими, как мои.

Рыжеволосая девушка задумчиво подняла голову, и глаза ее вновь округлились. Я поняла, что она смотрит на что-то за моей спиной.

– Не знал, что ты прогуливаешь уроки. – Шепотом прямо над моим ухом произнес самый бархатный в мире голос.

Я резко развернула голову, отчего ударила взлетевшими светлыми волосами по пуговицам элегантного пальто Жака. Он возвышался надо мной, освещенный редким декабрьским солнцем, и улыбался той самой улыбкой. Улыбкой, означающей не то насмешку, не то теплоту.

Слова никак не выходили. Я просто удивленно, как и Лина, выпучила на высокого мужчину глаза и не смела ответить что-либо на его замечание. Вот теперь укол вины был огромным.

– Я так понимаю, ты тот человек, у которого Софи проводит дни напролет. – Решив разрядить обстановку, слегка театрально произнесла Лина.

– Да. А, как я понимаю, ты та девушка, благодаря которой она однажды провела у меня не только день, но и ночь. – Сказал Жак и мило улыбнулся, отчего в моем животе запорхали бабочки.

«И как я могла думать о том, чтобы побыть какое-то время порознь?»

– Ну почему люди вечно судят меня за мои прошлые грехи? – Лина развела руками и засмеялась. – Знаете, я пойду возьму себе еще кофе.

На этих словах Лина, не дожидаясь моего возражения, встала и пошла к небольшому прилавку, за которым я заметила симпатичного баристу.

– Все нормально? – неожиданно спросил Жак и сел на место рядом со мной.

«Нет, только не сейчас, сейчас нельзя. Софи, никаких слез, дрожащих глаз, пыканий и мыканий».

– Да. – Коротко ответила я, отводя глаза.

Он нежно приподнял мою голову, касаясь пальцами подбородка и посмотрел в глаза. Он словно что-то читал в них. Я чувствовала, как слабеет моя голова и подрагивают колени, как кровь начинает бежать быстрее, а сердце стучит в два раза чаще должного.

– А теперь скажи это еще раз, гладя мне в глаза.

– Жак, пожалуйста… - я снова отвела взгляд, не желая говорить того, что было у меня на уме.

– Я хочу знать.

– Нет. Я не скажу. – Процедила я и холодно посмотрела на него.

А чего я хотела? Чего я добивалась? Он просто выдал мне то же холодное выражение лица, что и я ему. Его пальцы пренебрежительно отпустили мое лицо, и я дернула головой, будто нарочно показывая ему свое неудовольствие. Но чем я была недовольна? Что я в тот момент делала? Я не знаю. Мне было страшно, и я не хотела просить помощи.

– А вот и я! Вы не представляете, какой этот парень – милашка! – Лина подошла к столу с новой чашкой кофе.

– Приятно было познакомиться, я, пожалуй, пойду.