– Нн-нет… - Пробубнила я, отводя от него взгляд. – Просто, я смутилась, не знаю, что делать и… такое ощущение, что еще немного, и я потеряю сознание. – Мои щеки налились красным цветом от собственной откровенности.

– И как ты прикажешь мне реагировать на твои слова? – мы соприкоснулись лбами, и по лицу Жака скользнула счастливая улыбка. – Хах, мне будет лестно, если ты от простых поцелуев начнешь терять сознание.

Он снова примкнул ко мне губами, но в этот раз с большей резкостью, так что я больше не смогла сопротивляться. Мои губы податливо раскрылись, и я смогла почувствовать его горячие дыхание на своих зубах. Я неловко повторяла его движения языком, и смущалась каждый раз, когда они случайно соприкасались. Кожа на моем лице становилась все более горячей, а руки, которые обнимали меня в тот момент, медленно начали спускаться еще ниже.

– Жак… – Тихо, всхлипывая, прошептала я.

Его пальцы скользнули под мой свитер, и, не прекращая поцелуя, Жак медленно стал водить ими у основания моей спины. Я выгибалась дугой каждый раз, когда его рука поднималась чуть выше , оставляя на коже горячие следы. Сердце, казалось, уже никогда не сможет биться так медленно и тихо, как раньше.

Я жадно глотнула воздух, когда его губы в очередной раз слегка подотпустили меня. Сбивчивое дыхание начинало напоминать стон, от приятного ощущения горячих больших рук Жака на моей спине. Я еще сильнее прижималась к нему всем телом – грудью, животом, бедрами…

– Софи, ты что, не дышишь во время поцелуя?
– он удивленно вскинул брови. – И не жмись ко мне так сильно. – Его руки вернулись ко мне на талию и слегка отодвинули меня от его тела.

– Почему?

– Потому что. – Он снова улыбнулся и потрепал меня по светлым волосам.

Мы разомкнули наши объятия, и Жак начал снимать пальто, которое успело уже оттаять. Я нервно отдергивала свитер, чувствуя прошедший на губах поцелуй.

– Может, чаю? – спросила я, смущенно улыбаясь.

– Нет, вообще-то, я хотел посмотреть твою комнату, если позволишь.

– Мою комнату, но зачем? – я удивленно уставилась на Жака.

– Я помню ее еще заваленной игрушками так, что ступить некуда было.

– Так и быть, проходи.

Я театрально почти впрыгнула в свою комнату, которая находилась ближе всех к входной двери и почти всегда была незапертой. Жак медленно, будто ему было неловко, переступил порог и оказался в ней.

Было странно на него смотреть. Высокий мужчина в моей комнате. С интересом оглядывается и улыбается самому себе. Его пальцы провели по спинке моей кровати и рабочему столу в углу. Пол уже не был усыпан куклами и машинками, а на полке лежали лишь ручки и всяческие книги.

– Фотографии? Ты повесила их в рамках? – изумленно спросил он, вглядываясь в галерею над моей кроватью.

– Да, просто это те, что мне больше всего нравятся, и когда я на них смотрю, у меня появляется вдохновение.

– Правда? – он перевел на меня взгляд.

– Да… А тебя что вдохновляет?

– Хм… Хороший вопрос. Не знаю, мне нравится хорошая музыка, книги… девушки. – Я заметила, как по его лицу скользнула самодовольная улыбка.

– И какие тебе нравятся? – я присела на кровать и неотрывно продолжала смотреть на его лицо, даже если он был увлечен чем-то другим.

– Книги?

– Девушки…

– Для тебя не станет новостью, что мужчинам нравятся красивые женщины. Однако помимо внешней привлекательности есть кое-что еще, что сводит меня с ума.

– И что же? – я боялась услышать что-то такое, чего была лишена.

– Возвышенность. Я не говорю о гордыне или высокомерии. Я говорю о желаниях, целях и стремлениях. Больше всего меня раздражают люди приземистые, с этаким гвоздем в голове. Они строят вокруг себя границы, будучи умными и талантливыми. Они губят себя и свою жизнь, просто считая что-то невозможным. – Я на секунду замолчала от его слов, не зная что сказать, не имея слов на эту тему.

– Ты говоришь не о девушках, а о людях… о людях в целом.

– Я не могу спать с женщиной, которая раздражает меня, как человек.

– А я?

– Что ты?

– Я… У меня есть эти гвозди в голове? – мне было как-то неловко спрашивать такое, будто я пытаюсь утвердиться в его симпатии.

– Хм… - Жак оторвался от фотографий и сел рядом со мной на кровать. – Ты удивилась, когда учительница назвала твой выбор необдуманным?

– Да…

– Тебе и в голову не могло прийти, что фотография дело неприбыльное, или то, что твоя цель сложна для исполнения?

– Да, мне просто нравится этим заниматься, вот и все.

– Вот и все. Этого достаточно. – Он приблизил мою голову к себе и легонько поцеловал меня в самую макушку, тяжело при этом вздыхая.

Мы замерли в таком положении буквально на одну минуту, не думая ни о чем другом.

– А зачем ты хотел поговорить сегодня с моей мамой? – спросила я и посмотрела на Жака.

– Точно… Я и забыл, что пришел сюда для разговора с твоими родителями. – Он коварно улыбнулся, и я тут же вспомнила наш поцелуй. – Тридцать первого декабря у меня намечается фотосессия за городом. Там соберется большая команда, настоящие профессионалы, думаю, тебе будет интересно посмотреть. Вечером я бы отвез тебя обратно домой.