В коридоре свет был выключен, и я на ощупь добралась до своей комнаты. Окна в ней не выходили на оживленную дорогу, и я сразу ощутила теплоту покоя и тишины где-то внутри.

На тумбочке лежала моя красная кофта на молнии. Стоило рукам подхватить ее, как из кармана выпал какой-то листок и медленно приземлился на деревянный пол.

При взгляде на него внутри меня послышался раздосадованный смешок. Моя фотография. Фотография меня. Фотография, которую когда-то сделал он.

Детское личико с припухшими губами, смущенными щеками и широко распахнутыми глазами. Я не смогла взять то фото, где мы вместе. Точнее мне это было не нужно. Но этот снимок… я не оставляла его ни на секунду. В непростые моменты это было напоминанием того времени. Времени, когда я еще не потеряла легкость и простоту. Все это видно в каждом кусочке моего снимка. В мятом воротнике рубашки, в спутанных волосах, в недоумевающем выражении лица. Это была я до всего, что произошло зимой. Лина, Макс, исключение из школы, родители. Сейчас я понимаю, что этот ребенок и понятие не имеет о проблемах, знакомых мне.

Мысли и печальную улыбку на лице прервал скрежет шин, раздавшийся из открытого окна. Я даже не посмотрела, кто именно приехал. Я была уверена. Точно знала, что это он.

Надев, кое-как поверх майки красную кофту и засунув помятое фото в карман, я выбежала из комнаты.

Не боясь громкого топота, я почти что вприпрыжку сбежала по лестнице. На первом этаже было много народу. Все ждали ужина и суетливо метались от дивана к сидящем за небольшой барной стойкой учителям и снова к дивану. Где-то у плиты суетилась Амбр и большое помещение спешно наполнялось приятным запахом запеченной картошки и курицы.

– Софи, ты куда? – Отрываясь от беседы с остальными учителями, спросил рыжеволосый Андрей.

Я его не слышала. Добежав до двери, я быстрым движением толкнула ее вперед и тут же захлопнула за собой, ища глазами нужного человека. Ноги сбежали с каменных ступенек, и я старательно пыталась перевести сбивчивое дыхание.

Из-за угла послышались мирные шаги, и моя голова недолго думая повернулась к их источнику. «Вот он» - подумала я, при взгляде на широкие плечи, задумчивый взгляд, устремленный в экран телефона и руку, спрятанную в кармане джинс.

– Привет, - на выдохе сказала я.

Стоило ему недоуменно посмотреть на меня, как я поняла, что совершила ошибку. Сбежала с пятого этажа ради того, чтобы побыть с ним наедине лишних пять минут. «Наверное, он как всегда подумает, что я ребенок. Ладно ему не привыкать. Тем более после того проекта, что он видел, мне уже ничего не страшно».

– Привет, ты бежала? – выгнув бровь, спросил он и убрал телефон в карман.

– Немного, - я отвела свои глаза в сторону, - но это не из-за тебя.

Я заметила, как с улыбкой сдвинулись его брови, а взгляд принял скептический вид. Как всегда. Как всегда, когда я выглядела немного глупо, неловко, ну или мило.

– Ты никогда не умела врать, - сказал Жак и подошел чуть ближе ко мне на пару шагов.

Я не могла смотреть в его лицо. Мне хотелось улавливать мелочи. Длинные пальцы, воротник черного пиджака, потертость на джинсах. Мне был не нужен общий вид, я желала только самое простое и незаметное в нем.

– Просто, я не думала, что увижу тебя сегодня.

– Это плохо?

– Нет, хорошо, просто неожиданно. Мы то не видимся несколько месяцев, то два дня подряд встречаемся наедине.

– Ты права, к этому сложно привыкнуть.

Я оторвалась от пальцев его рук и все-таки подняла свой взгляд на его глаза. Он так же смотрел на меня. Как давно это было? Как давно мы так вот смотрели друг другу в глаза, не находя никаких слов. Хотелось быть рядом, а сказать нечего. Ну и пусть. Такие мгновения стоят тишины.

– Ты дрожишь, - сказал Жак, снимая свой пиджак.

– Не надо, ты же замерзнешь, - я начала протестовать, но стоило тяжелой черной ткани лечь на мои плечи, как в нос ударил его запах. Запах его духов, его тела.

– Все хорошо.

Он поправил пиджак на моих плечах и провел пальцами по его краям. Пальцы Жака задели снимок, что лежал в кармане моей собственной кофты, и он второй раз за день стремительно выпал из нее.

– Стой, нет… - Я хотела поднять снимок первой, но не успела.

Мои руки тщетно пытались отнять у него фотографию, но Жак поднял ее высоко надо мной, что и пробовать было бесполезно. Он долго всматривался в мое лицо на ней, освещенной лишь высокими уличными фонарями в этой темноте.

От стыда и смущения, я глубже зарылась в его пиджак, что казался огромным, и зажмурила глаза, боясь представить его выражение лица.

– Ты взяла его с собой?

– Да, - прошептала я.

– Столько времени прошло.

– Угу, - я кивнула и неловко разжала глаза.

Он все так же смотрел на нее, держал двумя руками и с улыбкой изучал мое лицо.

– Ты здесь совсем другая, - наконец произнес он, - ты изменилась.

– В чем именно? – спросила я и подошла чуть ближе к нему, пользуясь тем, что хочу посмотреть на фото в его руках.