Ночь

Становилась

Холодна.

Прибавил шагу я.

Навстречу

Скачками двигалась луна.

Но вдруг по грудь, затем по плечи

В нагое дерево ушла,

И через ветви провалилась,

И снова в небе появилась

Гораздо выше, чем была.

Вот так

Борец,

Почти поборот,

Оказывается наверху.

Один

Через морозный город

Я шел без шубы на меху.

171

УСТАЛОСТЬ

И все, о чем мечталось,

Уже сбылось,

И что не удавалось,

То удалось.

Отсталость наверсталась

Давным-давно.

Осталась лишь усталость.

Не мудрено!

Усталость разрасталась

В вечерней мгле;

Усталость распласталась

По всей земле;

Усталость становилась

Сильнее нас.

Но где ж, скажи на милость,

Она сейчас?

Прилег ты напоследки.

Едва дыша.

Но ведь в грудной-то клетке

Жизет душа!

Вздохнул. И что же сталось?

Твой вздох, глубок,

Повеял на усталость,

Как ветерок.

172

Вот тут и шевельнулась

Она слегка,

Как будто встрепенулась

От ветерка

И — легкая усталость,

Не на века —

Развеялась, умчалась,

Как облака.

173

Примерзло яблоко

К поверхности лотка,

В киосках не осталось ни цветка.

Объявлено открытие катка,

У лыжной базы — снега по колено,

Несутся снеговые облака,

В печи трещит еловое полено...

Все это значит, что весна близка!

174

ГРАДУС ТЕПЛА

Все-таки

Разрешилось,

Больше терпеть не могла,

Гнев положила на милость.

Слышите:

Градус тепла!

И через зимние рамы

Школьный доносится гам,

К небу возносятся гаммы,

Чтенье идет по слогам.

И на спортивных площадках

Лед под покровом воды

В трещинках, в отпечатках,

Будто цыплячьи следы.

Знаете, что это значит?

Это ведь он, наконец,

Прямо над лужами скачет

Градус тепла, как птенец.

Что уж он хочет, малютка,

Как уж он будет расти,

Как уж до первопутка

Он ухитрится дойти —

175

Кто его знает! Но радость

Всем нам весна принесла.

Вы понимаете: градус.

Благостный

Градус

Тепла!

176

СНЕГ ТАЕТ

Вот

Тает снег.

И все, что мир из рук

Ронял к ногам во время стуж и вьюг,

Теперь вытаивает. Вот оно —

Все, что зимой в снегах погребено:

Перчатки, шпильки, ржавые крючки,

Афиш громадных мелкие клочки

И капли слез, которые мороз

Исторг из глаз, и дробный след колес,

Который был еще в осенней мгле

Запечатлен на стынущей земле,

И все другое, что зимой в сугроб

Заброшено подальше от жилья.

Снег тает.

Сунув шубу в гардероб,

Поспепшо обнажается земля.

Чтоб облачиться с ног до головы

В одежду из сверкающей листвы.

12 Л Мартынов

177

У ночи — мрак,

У листьев — шум,

У ветра — свист,

У капли — дробность,

А у людей — пытливый ум

И жить упорная способность.

И мы живем,

Но дело в том,

Что хоть и властны над собою,

Но в такте жизненном простом

Бывают все же перебои.

Не можешь распознать врага

И правду отличить от лести,

И спотыкается нога,

Как будто и на ровном месте.

Но лишь

Оступишься вот так —

И все на место станет разом:

И шум листвы, и свет, и мрак.

И вновь навеки ясен разум!

178

ДВАДЦАТЫЕ ГОДЫ

Помню

Двадцатые годы —

Их телефонные ручки.

Их телеграфные коды.

Проволочные колючки.

Помню

Недвижные лифты

В неотопляемых зданьях

И бледноватые шрифты

В огненно-пылких изданьях.

Помню

И эти газеты,

Помню и эти плакаты.

Помню и эти рассветы,

Помню и эти закаты.

Помню

Китайскую стену

И конструктивную сцену.