Он отсутствовал слишком долго, заставив всех, даже Стефани и пилотов, поволноваться. Тауфику немного полегчало, он выглядел бодрым и был настроен оптимистично. У Патрика и Микаэля от вчерашней лихорадки не осталось ни следа. Было удивительно и вместе с тем легко смотреть на их посвежевшие лица, только несколько часов назад выглядевшие такими измождёнными, с воспалёнными глазами и нездоровым румянцем на щеках. Что за средство, которое дал им Стивен, обладает таким целебным эффектом? Микаэль охотно делился своими соображениями, и Стефани слушала, забыв на время о тех ролях, играть которые подкинула им жизнь. В одном из своих фильмов ей также предстояло сблизиться с другой героиней, но та изначально была дружелюбна. Сейчас заложница и враги мирно беседовали о тайных силах природы и медицины, как будто они оказались здесь на экскурсии и, развеивая скуку, ждут гида. Пока они разговаривали, время шло незаметно, но вот всё красноречие иссякло: сначала замолчали заложники, потом террористы, и в воздухе повисла напряжённая тишина, в которой всё яснее чувствовалась тревога. Духота становилась невыносимой, тучи над скалами стали ближе, поднялся ветер, а без Стивена люди не могли двинуться с места.

Вскоре он вернулся, неся в руках связку экзотических птиц.

— Я смотрю, наш герой поправляется не по дням, а по часам, — весело сказал он Тауфику, упорно игнорируя Стефани, — я не ошибался в свойствах этого растения. Патрик и Микаэль тоже в форме - отлично! Ну-ка, ребята, займитесь птичками. — Он бросил тушки к их ногам и снова повернулся к пилотам. — Вы молодцы, парни, неплохо держитесь! — сказал он таким тоном, словно они всю жизнь мечтали услышать от него эти слова. — Если повезёт, вы будете дома через пару недель, хотя мне следовало оставить вас в джунглях за ту попытку сдать меня ФБР. Интересно, можно ли это назвать гуманностью? — он повернулся и с улыбкой посмотрел на Стефани.

— А что будет с нашей спутницей? — перебил его Тауфик, при виде Стивена становившийся мрачным и угрюмым. — Разве вы не отпустите её с нами?

— Она не Ваша спутница, — высокомерно взглянул на него тот, — она остаётся моей заложницей до тех пор, пока я сам не решу — отпустить её или нет. Можете лишь передать её друзьям и родным, что она жива, здорова и скоро вернётся к ним. С этой минуты я разрешаю вам общаться друг с другом, но только потому, что через пару часов вы расстанетесь. Быть может, навсегда, — помолчав, добавил он.

— Слушая Вас, невольно поверишь в это, — язвительно, с оттенком горечи, произнесла Стефани, — мне кажется, я заживо сгнию в джунглях. Здесь невозможно соблюдать даже самых элементарных правил гигиены!

— Об этом не беспокойтесь, — с той же ноткой высокомерия и равнодушия произнёс Стивен, — неподалёку есть озеро. Не переживайте — крокодилы в нём не водятся. Признаться, я и сам не прочь принять минеральную ванну, но первой пусть это сделает женщина. Я провожу Вас.

Стефани с готовностью поднялась. Она не видела воды уже второй день, а француженки имеют репутацию весьма щепетильных особ в вопросах чистоплотности.

Озеро оказалось великолепным. Чистое и прозрачное — Стефани на несколько мгновений позабыла обо всех тревогах, когда скинула одежду и с головой окунулась в манящую прохладу. Прикосновение воды пьянило её, поры сожжённой, истерзанной насекомыми кожи открылись навстречу благодатным струям, ласкающим её обнажённое тело. Стефани смыла остатки косметики и тщательно прополоскала волосы. Оно было милым и дружелюбным, это озеро, и совсем не хотелось вылезать из него. Разве шло оно в сравнение с тем искусственным водоёмом, изображавшим залив в "Голубом змее"! Ничтожная подделка с солёной водой, после которой Стефани вынуждена была принимать душ!

Насладившись купанием, Стефани выстирала платье и нижнее бельё, ещё раз окунулась и не без сожаления вылезла на берег. Неприятно было натягивать на себя мокрую одежду, но приходилось мириться с обстоятельствами. Одевшись и немного просушив волосы, она окликнула Стива.

— Это было чудесно!

— Не сомневаюсь, — с иронией произнёс он, — любое озеро почло бы за честь принять в свои воды столь прекрасное тело.

— Вы подсматривали! — вспыхнула Стефани и её охватило чувство стыда. Она не смела поднять на него глаза после того, как он видел её обнажённой. — Как низко!

— Почему? — сощурился Стивен. — Мне кажется, красота создана для того, чтобы ею восхищаться. Вы — актриса, а смущаетесь оттого, что Ваше тело увидел мужчина. Увидел и восхитился,— насмешливый тон Стивена вдруг стал серьёзным; когда Стефани подняла на него свой взгляд, она увидела, что он не издевается над ней, а говорит то, что думает на самом деле. — Но позвольте напомнить Вам, леди, о том, что я отнюдь не восхищаюсь Вами как актрисой. Существует ещё много несозданных фильмов - гениальных проектов, - в которых Вы могли бы сыграть хорошую роль. Ну, а растрачивать свой талант, красоту и время, снимаясь в дешёвых коммерческих картинах с заурядным сюжетом — у вас это и называется искусством?

— Знаете, что? — Стефани развернулась и в упор посмотрела на него. — Когда мы выберемся отсюда, Вы напишите гениальный сценарий и предложите мне главную роль. Вероятно, я соглашусь, — сдержанно добавила она.

— Вы снова иронизируете, — немного помолчав, ответил Стивен, — мне казалось, что вчера мы нашли общий язык.

— Я допустила ошибку! — с ожесточением перебила его Стефани. — Вчера было сказано слишком много и притом лишнего. Вы вынудили меня на эту откровенность! Вы воспользовались моей беспомощностью, и я даже не заметила, как позволила затронуть самые сокровенные струны моей души. Но на самом деле Вам ни до чего нет дела! Скажите же мне, что я не права!