— Вы никак не хотите закончить тот разговор — не потому ли, что ищите оправдание моему похищению? — с сарказмом произнесла Стефани

— Я не нуждаюсь в Вашем оправдании — оно не принесёт мне покоя. Мне просто кажется удивительным, что Вы до сих пор живёте мыслями об ангеле-хранителе, словно продолжаете играть роль "Голубого Змея"...

— Я этого не говорила! — перебила его Стефани. — Я каждую минуту помню о том, где нахожусь и чем это вынужденное путешествие может закончиться. Но всё же Вас, наверное, разочаруют следующие мои слова: я верю в свою счастливую звезду и, что бы Вы там ни говорили, верю в ангела-хранителя, и пусть эта вера призрачна, но она помогает мне жить.

Стивен промолчал, не давая спору разгореться — эти разговоры были бессмысленны настолько, что лишь позволяли скрашивать их плутания по джунглям. Философия кончается там, где начинается борьба за жизнь.

Очередное место для лагеря не подошло. Джунгли окружали поляну густой зелёной стеной. Здесь всё жило, сверкало, переливалось. Кое-где на опушке торчали обломанные стволы дикого банана с растрёпанными светло-зелёными листьями; на верхушках, словно ёлочные свечи, выглядывали алые цветы. Но какой-то неведомый запах, отвратительное зловоние, обволокло чудесную полянку и напрочь перечеркнуло всю привлекательность стоянки. Вскоре Патрик нашёл растение, от которого исходил ужасный смрад. Стивен зажал нос и приблизился к нему, чтобы получше разглядеть эту загадочную красоту; Стефани, на дух не переносившая запах тухлого мяса, предпочла наблюдать его на расстоянии.

Вонючкой оказался гриб с поэтическим названием "дама под белой вуалью". Из белого яйцевидного образования, которое очень быстро растёт и вскоре лопается, вверх, со скоростью пять миллиметров в минуту, устремляется ножка гриба, увенчанная зеленоватой шляпкой. При таком быстром темпе роста ткань ножки в некоторых местах рвётся, производя лёгкий треск. С высокой для этого удивительного растения скоростью на шляпке гриба образуется тончайший белый узор, напоминающий плетёное кружево, та самая "вуаль". При всей своей внешней красоте гриб источает неприятный гнилостный запах: с его помощью он привлекает мух, разносящих его споры. Насколько быстро растёт гриб, настолько быстротечна и его жизнь. "Дама под белой вуалью" держит абсолютный рекорд скорости роста. В короткое время она увеличивается в размере до десяти сантиметров, но живёт всего-навсего одну ночь.

— Теперь мы можем видеть лишь жалкую кучку останков на его месте, — закончил свой рассказ Стивен, — единственное, что осталось от него — это белые нити грибницы, которые будут существовать ещё многие годы, — Стивен наклонился и затем протянул Стефани что-то, завёрнутое в платок, — если посчастливится, попробуйте вырастить у себя в Париже этот чудо-гриб. Разумеется, не дома, а в оранжерее при каком-нибудь научном обществе. Ваши домашние вряд ли вынесут эту смрадную вонь.

В другое время Стефани швырнула бы ему эти споры в лицо — к чему они ей? Чтобы лишний раз напоминать о пережитом кошмаре? Но она не сделала этого. В самом деле, "дама под белой вуалью" украсит собой любой ботанический сад.

Впереди зачернело огромное отверстие и уже через несколько минут люди очутились в глубоком ущелье. Оно оказалось настолько узким, что местами можно было коснуться стен. Стивен остановился в нерешительности. То ли это место, к которому он должен был прийти?

Патрик уже шагнул в тёплую речку, бегущую по дну ущелья и теперь ждал только команды Стивена. Стефани была занята другим. Вот уже несколько минут она напряжённо прислушивалась к странному звуку, доносившемуся не то сверху, не то сбоку. Он становился ближе, потом замирал, снова нарастал, и тут сердце Стефани радостно встрепенулось — это был звук вертолёта. Она подняла голову и среди зелени разглядела опознавательные знаки полиции. Прочёсывал ли он место в районе взрыва, или искал заложников, или появился здесь по другой причине, но в первую очередь это означало, что поблизости есть люди!

Реакция Стивена была мгновенной. Он схватил Стефани, и вместе с ней укрылся в ущелье. Патрик быстрым движением выхватил пистолет и приставил его к горлу Стефани. Террористы обменялись взглядами, словно передавая друг другу срочную информацию.

— Они снижаются, Стив.

Больше ни слова не говоря, они стали протискиваться вглубь ущелья, и лишь одна Стефани делала это неохотно. Она снова ощутила свою зависимость от преступников, а там, снаружи, остались люди, которые помогли бы ей.

Их вынужденное бегство не было долгим. Очередной водопад, напоминающий тростниковый занавес с прорехами, с висящими перед ним тремя радугами — яркой, бледной и еле видимой — выдолбил в скальном массиве изрядное расширение.

Патрик сбросил своё снаряжение на камни и потянулся.

— Дошли! Наконец-то дошли!

Они словно забыли о том, что сегодня имели все шансы попасть в руки полиции. На этом месте вертолёт уже не мог заметить их и послать преследователей.

Через несколько минут на поляне весело потрескивал костёр. Патрик с вожделением рассматривал банки с консервами и сухие печенья, Стефани же мучила жажда. Стивен с усмешкой посмотрел на неё — непонятно было, о чём он думает, и направился вверх по течению. Спустя час он вернулся, неся в руках двухметровые стволы блекло-жёлтой окраски. Настало время продемонстрировать удивлённым компаньонам, как позаботилась о них природа.

Проделав в одном из стволов отверстие, Стивен чуть наклонил его, и оттуда на землю плеснула вода. Стефани первой попробовала её. Она была прозрачной, прохладной, с небольшим растительным привкусом. Передав бамбук нетерпеливо ожидающему Патрику, Стефани повернулась к Стивену.

— Никогда не думала, что обыкновенный бамбук может обладать таким чудесным свойством, — сказала она — мне казалось, что это лишь симпатичное тропическое растение, растущее само по себе и для себя. Ах да, из него, кажется, ещё делают сахар!