блоковедения только общим выводом о воздействии революции 1905 г. на

Блока, но вывод этот не вытекает из существа работы. Поскольку все

творчество Блока революционных лет истолковывается как ошибочное, то

получается так, что опыт революции усваивается Блоком помимо его

творческой практики, где-то отдельно от нее. Выступает опять «отношение»

поэта к действительности, независимое и от жизни, и от творчества.

Фактически выходит, что последующее творчество Блока отделено от его

поэзии революционных лет непроходимой чертой, противостоит ей.

Примечательно то, что в начальную пору советского блоковедения, в

20-е годы, когда вообще социальные истолкования искусства часто были

несколько упрощенными, все-таки исследователи не склонны были усматривать

в стихах Блока о первой революции только лишь ошибки и заблуждения.

Гражданский и поэтический подвиг Блока в эпоху новой революции еще был

актуальной современностью в 20-е годы; духовный опыт современников поэта

не допускал возможностей видеть в его прежнем творчестве специальные

72 Там же, с. 260.

73 Там же, с. 262.

маскировочные действия по сокрытию буржуазной сущности автора.

И. Машбиц-Веров в свое время писал: «… у Блока есть также исключительно

ценные стихотворения, посвященные революции 1905 года. Первую революцию

поэт приветствовал прекрасными и восторженными песнями. И зная эту

раннюю революционную поэзию Блока, по-иному воспринимаешь

“Двенадцать” и “Скифы”: они оказываются органическим продолжением

революционного творчества поэта»74. Ценно в такого рода суждениях

стремление выделить положительные начала в эволюции поэта; без этого

невозможна научная постановка вопроса — одностороннее собирание промахов

и ошибок писателя представляет собой «проработку». При «проработке» же

исключается соотнесение блоковского «пути среди революций» с русской

действительностью, русской жизнью начала века. Видеть закономерность в

пути поэта среди революций, само собой разумеется, не означает

игнорирования противоречий этого пути: напротив, только так вопрос о

противоречивости становится на реальную почву. Упрощенность ранних

трактовок поэзии Блока и состоит в некоторой прямолинейности,

недостаточности проникновения в специфические трудности блоковского

развития, его противоречия. Мы видели выше конкретное проявление общей

идейно-творческой незрелости Блока — стремление отделить свои

непосредственные интересы лирического поэта от общественной жизни, ставя

их рядом (но не противопоставляя их!). Естественно, что такое разделение

связано как с новыми идейно-духовными сложностями, вставшими перед

поэтом в новую эпоху, так и с ранним, дореволюционным развитием Блока.

Трудно думать, что подобная идейно-художественная слабость могла бы

разрешаться помимо творчества, где-то сбоку, а не в самих стихах, в самой

лирике.

Во втором издании своего второго лирического сборника «Нечаянная

Радость» Блок собрал все стихи о событиях революции 1905 г. в один раздел,

так и озаглавив его: «1905». Для исследователя тут возникает значительная

проблема: собирание стихов в циклы и разделы для Блока — серьезный

творческий, содержательный вопрос. Позднее Блок опять рассыпал это

циклическое образование — во втором томе последующих изданий они

выступают драматическими бликами на общем фоне сумрачных картин

городской жизни, пронизанной разнообразными противоречиями и в целом

«хаотической». Здесь опять новая проблема. Ясно, что в стихах о 1905 годе

нельзя видеть нечто случайное для Блока, не связанное с его последующим

развитием, — сам Блок явно придавал им особое и непреходящее значение.

Если попытаться рассматривать стихи о 1905 годе на фоне предшествующих

блоковских исканий и тем, то становится особенно видно, что они содержат в

74 Машбиц-Веров И. Блок и современность. — В кн.: Блок А.

Стихотворения. М.-Л., 1927, с. XXVI. Согласно этому исследователю, Блок

«… также увидел и реальную Россию» одновременно с появлением в его