Старик ждет тебя, чтобы привести к свободе...

К свободе... к свободе...

Отпрыгнув в очередной раз, Морган ударился обо что-то мягкое, и свалился с ног, внезапно поняв, что выстрелы стали греметь значительно реже. Град свинца иссяк, превративший в отдельные, прицельные взрывы. Морган внезапно догадался, что находиться за его спиной и, пронзенный острым лезвием радости, сунул револьвер за пояс и, выстрелив из винтовки, откинулся на спину, подкатившись под брюхо животного.

– Не стрелять в кобылу!
– раздался вопль, и выстрелы в недоумении смолкли. Вскочив за лошадкой и зажав винтовку под мышкой, Морган чуть не лишился пальцев, с силой дергая затянутый на коновязи узел поводьев, когда несколько прицельных пуль размололи в щепки половину толстого бруса коновязи, обдав руку Джуннайта брызнувшими во все стороны осколками дерева. Выдернув винтовку из-под мышки, он выстрелил с бедра в ответ и, закинув оружие за спину, предоставив ему болтаться там на ремне, поймал ладонями теплые удила. Удержав пятящуюся задом лошадку, внезапно очнувшуюся от сонного оцепенения, сверкающую белками закатившихся глаз и отчаянно храпящую, Джуннайт сдернул попону, оперся на холку и круп и закинул ногу на спину животному, обхватив свободной рукой шею на индейский манер. "Пошла," - шепнул Морган в настороженно дернувшееся ухо, прижавшись щекой к горячей шкуре, и тихонько тронул коленом висевшей в пустоте ноги брюхо кобылы и она, с боевым храпом вскинув голову, сорвалась с места со скоростью приличного поезда, вздымая клубы ледяной пыли. Послав еще пару пуль из револьвера в строну людей маршалла из-под шеи лошадки, чтобы отвадить их от дальнейшего преследования, Морган, чувствуя как немеют конечности и ноют раны, подтянулся и выпрямился под салютующую разреженную канонаду, намотав на руку поводья и ощущая холодный ветер свободы на своем лице, летя к сверкающим вершинам гор. Теперь он был вне досягаемости для пуль.

В участке Джонатан Линдейл медленно поднялся на ноги и подошел к окну, задумчиво потирая ушибленный подбородок и глядя на все сжимающееся по мере удаления темное пятнышко. "Хороший удар, - думал он, - правда, я бы ударил сильнее, а то пришлось чуть-чуть подыграть и я, возможно, немного перестарался... А лошадка-то у него четвертьмильная, кто бы мог подумать по его сонному виду. Да и кто бы мог подумать, когда это все началось, что я позволю ему такое, а?" Он глубоко вздохнул и на мгновение закрыл глаза, покачав головой. "И все же, парнишка - идиот... На его месте я все-таки воспользовался врагом как живым щитом." Внезапно в дверях появился красный, задыхающийся маршалл, мгновенно прервав мысли Джонатана.

– Ушел!
– крикнул служитель закона, - Я приказал своим, чтобы они в лошадь не попали... Ну и упустили...

– Он ранен?
– не поворачивая головы, спросил Линдейл спокойным ровным тоном.

– Нет, черт возьми!
– Маршалл в сердцах стукнул кулаком в стену, - Даже не задели, будто заговоренный он.

Казалось, Линдейл не очень-то расстроился, впрочем, по его бесстрастному лицу сложно было что-то понять.

– Наши?
– спросил он и ни один мускул не дрогнул на его лице.

– Несколько пустяковых ранений. У него не было времени прицелиться, - ответил озадаченный маршалл.

– Хорошо, - облегченно выдохнул Джонатан.
– Значит, все не так плохо.

Наступило непродолжительное молчание.

– Извините, может этот вопрос покажется вам неуместным...
– осторожно начал маршалл, чтобы прервать неловкую паузу, в его голосе сквозило любопытство, - но как вы узнали, что он сбежит?

– Предчувствие, - сказал Линдейл, кивнув в сторону лежащей на полу камеры связки.
– Кто-то из наших забыл ключи на краю стола, и он до них дотянулся. Цепь от наручников набросил на них, должно быть.

– Значит, когда я с ним говорил...
– задохнулся служитель закона.

– Увы, - кивнул Джон.

– Очень сожалею, - засуетился маршалл, - Я выясню, чья оплошность... Вы не ранены?

Джонатан отрицательно покачал головой, и сразу же последовал следующий вопрос:

– Прикажите послать погоню?

– Нет.
– Джонатан Линдейл устало отмахнулся.
– К черту лошадь. Я устал. А парень... что ж, если он вернется, у вас будет шанс. К тому же да, вы правы, я пытался ему помешать, и он врезал мне по больной ноге. Сходите за Алисой, будьте добры.

Пожав плечами, маршал удалился. "В конце концов, - думал он, - каждый босс имеет свои причуды."

Оставшись один, владелец салуна поднял упавший стул и опустился на него, глядя на вершины гор за окном, его мысли нехотя сочились сквозь туман в голове. "Ладно, Джонатан Линдейл, пришло твое время вернуться домой и застеклить, наконец, крытую оранжерею выцветшими обрывками своей памяти, освободившись от нее навсегда." Теперь он может позволить себе забыть, раз сумел отпустить своего врага, да и янки к тому же.

* * *

Снова трясясь на неоседланной лошади, Морган прикидывал, где еще не занесло снегом перевал окончательно. "Может быть, заехать к миссис Черрингтон?" - спрашивал он сам себя, растирая покрасневшие от мороза пальцы, и восстанавливая в памяти жаркое, трещащие дровами в камине, пламя, горячую кружку кофе, сжатую в ладонях, но мгновенно, хотя и не без сожаления, отверг эту мысль.

Может, когда-нибудь потом... не сейчас, нет.

Эта женщина наверняка предложит ему остаться, вопреки всему, не боясь уничтожить остатки своей репутации, и он, глядя в ее усталые глаза, не сможет, не посмеет отказаться... и снова застрянет здесь.

"У меня обострилась весенняя лихорадка," - мысленно возразил он ей. "Но сейчас зима..." - скажет она, и будет права, потому что только идиот бежит от такой женщины, ее пирогов, теплого очага, особенно если у него нет даже перчаток... а он ответит: "Неважно..." И она огорчится... Не поймет, что ему надо уехать, а почему, он не знает и сам. Пока не знает, только чувствует, что необходимо хоть так, ускакав без оглядки, разорвать затянувший его водоворот, чтобы восстановить свои силы для новых боев. Может, года через три...