– - Ты превратился в заправского сыщика, -- похвалил адвокат. – Вопрос правильный. Докладываю: лучший дом в Астапове арендовал Константин Шпан, владелец товарищества по торговле машинами, металлами, металлическими изделиями и оптическими приборами под названием «Шпан и сыновья». Это один из богатейших германских предпринимателей и одновременно представитель правлений Акционерного русского общества для изготовления снарядов и военных припасов, Русско-Балтийского судостроительного и механического общества, Петроградского строительного товарищества на паях, завода Барановского, а также член правления общества Путиловских заводов, Невьянского механического и судостроительного завода и акционер общества Сименс-Шуккерт. Как ты полагаешь, достаточно мне этого, чтобы рискнуть собственной репутацией и пойти ва-банк? Я склонен ответить положительно, поскольку другого выхода просто не вижу. Так что оставайся здесь и следи, не выйдет ли Табидзе. Надеюсь, скоро вернусь.

– - Ты куда? – закашлявшись от неожиданности, выкрикнул Евгений.

Однако друга и след простыл. Пустая улица, лишь поземка метет.

Глава десятая,

где разъясняются все вопросы, кроме главного

Было очень промозгло и холодно. К тому же Красилов вспомнил, что еще не завтракал. Вспомнил – не то слово. Желудок требовал пищи с настойчивостью профессионального попрошайки, остановить которого можно, лишь удовлетворив его желание.

Однако покинуть пост хоть на минуту было нельзя – Александр поручил следить, не выйдет ли князь. А как поступить, если выйдет? Именно это волновало Евгения больше всего. Оставаться на месте или красться за злодеем? Почему друг не дал четких указаний? И кто такой загадочный Константин Шпан? Конечно, Коцебу огласил более, чем подробный список его должностей, однако чем это могло помочь? Германский предприниматель, одновременно работающий в России. Какое отношение к нему имеет Табидзе? Вероятно, они приятельствуют, вот богатый Шпан и предоставил кров безденежному знакомцу. Или все не так просто? Как и вообще у России с Германией. Царская семья буквально на днях вернулась из длительного вояжа к брату императрицы Александры Федоровны, великому герцогу Гессенскому. Немало промышленных предприятий в России принадлежит немцам. Это с одной стороны. С другой – газеты упорно пишут о предстоящей войне, где Россия и Германия окажутся в разных лагерях. Коли так, открыть немецкому предпринимателю военный секрет равносильно предательству.

Вот о чем размышлял Евгений, переминаясь от стужи с ноги на ногу и пожирая глазами крыльцо.

По счастью, Александр не обманул -- он действительно вернулся скоро. Следом вышагивал Харламов с видом человека, делающего что-то вопреки собственной воле. Да уж, против настойчивости Коцебу даже матерому жандарму не устоять!

– - Не выходил, – облегченно вздохнув, отчитался Красилов. – Князь все еще там.

– - Александр Александрович, -- с раздражением произнес вице-директор департамента полиции. – Я не понимаю, чего вы добиваетесь. Да, Табидзе наш агент. Да, ночью ему хватило наглости требовать очередной аванс, причем у меня лично. Я отказал – как агент он еще не отработал выданное ему ранее. Деньги летят у прохиндея между пальцами. Но он человек полезный, и я готов простить ему маленькие грешки. Мало ли, что за цацки он украл... точнее, позаимствовал у невесты.

– - Вы полагаете, Никита Петрович, предать вас, своего начальника и благодетеля, – маленький грешок? – проникновенно осведомился Коцебу. – Я с этим не согласен.

– - Предать меня? – нахмурился Харламов. – Вы о чем?

– - Табидзе вечно не хватает средств, вот он и решил получить сразу крупную сумму, открыв Германии новую российскую разработку лафета для трехдюймовой пушки, -- уверенно сообщил адвокат. – Вы прекрасно знаете: братья Шпан организовали в России настоящую шпионскую сеть. Тратя деньги без счета на взятки, роскошные обеды и балы, они завели связи в наших дворянских кругах и на военных заводах. Константин Шпан и его агенты доставляют германской разведке самые секретные сведения о русской военной промышленности. Чего стоит недавний скандал, когда немецкий журналист опубликовал сугубо секретную программу русского военного судостроения еще до того, как эта программа была принята на закрытом заседании Государственной думы!

Харламов сморщился, словно от зубной боли.

– - Да, я прекрасно это знаю, но ничего не могу поделать. Вы правы – Шпан тратит деньги без счета. Кстати, не личные -- его финансирует германский имперский банк. Благодаря чему у мерзавца в России столь высокие покровители, что я против них -- ничто. И не наступайте мне на больную мозоль! Без вас проблем хватает.

– - Остановить Шпана действительно, увы, невозможно, -- с сочувствием заметил Коцебу. – Однако щелкнуть его по носу было бы приятно... а в придачу наказать зарвавшегося агента. Что мнит о себе этот Табидзе? Он полагает, что за вашей спиной может устраивать гешефты с немцем, а вы ни о чем не догадаетесь. Вы представляете: от вас сразу побежал к Шпану! И сейчас он еще там. Князь явно считает полицейских простофилями. Раз попытка продать военную тайну недоказуема, он уверен, что может и дальше вас дурачить, служа одновременно двум хозяевам и потешаясь вместе со Шпаном над бессилием полиции. Тоже мне, великий умник! Таскает при себе ворованные драгоценности Саломеи Гольдберг...

Словно от избытка чувств, Александр запнулся. Никита Петрович тут же воспользовался паузой.

– - Вы не представляете, как иногда хочется сделать какую-нибудь глупость наперекор начальству, и будь что будет, – доверительно поделился он. – Будь моя воля, я бы давно выдворил Шпана из страны... да и не только его. Война не за горами, список германских шпионов всем известен – а я должен спокойно смотреть, как они собирают информацию!

Харламов в отчаянье махнул рукой. К своему удивлению, Евгений ощутил искренне сочувствие. Скажи ему кто вчера, что он проникнется симпатией к высшему полицейскому чину, ни за что бы не поверил! В университетских кругах жандармов презирали. А вот поди же ты – действительно заботится об интересах России...

Между тем, Никита Петрович продолжил гораздо спокойнее, зато с откровенным злорадством:

– - Но получить секретные сведения от моего же собственного агента я Шпану не позволю. Пусть кусает локти от досады – и пусть обязательно поймет, кому он этим обязан. Харламов, вот кто встанет, наконец, у него на пути! Знаете, какая у меня идея, Александр Александрович? Здесь, в Астапове, бриллиантовые цацки не продать и не спрятать. Значит, они у князя при себе. Обыщу мерзавца и припру к стенке. Это вам не попытка продать военные разработки – тут улика налицо. Если Табидзе убийца, значит, дело Саломеи Гольдберг раскрыто полицией с замечательной оперативностью. Убийцу я покрывать не намерен... тем более, князь агент неофициальный, да еще предатель. Но я убежден – зарезать дамочку у него кишка тонка. Наверняка он просто вор. Не соображает, болван, что теперь я поймаю его на горячем, и до конца дней сидеть ему у нас на крючке. Больше никаких демаршей – князь будет слушаться каждого слова.

– - Безупречный план, -- восхитился Коцебу. – Нам, дилетантам, далеко до истинного профессионала вроде вас. У вас все продумано до мелочей.

– - Сейчас увидите, как работает полиция, -- самодовольно заметил Харламов, без колебаний направляясь к дому, арендованному Шпаном.

Красилов с другом, разумеется, не отставали. Никита Петрович громко постучал в дверь, которую почти в то же мгновение отворил щеголеватый камердинер. Однако заходить Харламов отказался, лишь весело сообщил: