Анна проснулась и посмотрела на стенные часы – пять утра. Осторожно встав, чтобы не потревожить подругу, она отправилась в ванну. В зеркале над умывальником отразилась бледная с припухшими глазами и покрасневшим носом женщина. Без сожаления отметив ущерб, нанесенный внешности, Анна встала под душ. Контрастные упругие струи придали ей бодрости, смывая переживания и облегчая боль. «Я знала, что так будет. Я сама сознательно пошла на все это. Мне было безумно хорошо целых две недели. Я почувствовала себя желанной женщиной. Лэндон был очень нежен, старался угодить во всем. Мне не на что жаловаться. Не каждой выпадает такое счастье, пусть и короткое». Растерев полотенцем тело до красноты, Анна оделась и спустилась на кухню. Хозяйка тоже проснулась и варила кофе.

– Доброе утро! – поприветствовала она подругу.
– Я заказала такси.

– Спасибо!

Позавтракав, подруги стали прощаться.

– Ты обязательно должна навестить нас, когда родится малыш. Надеюсь, начальство отпустит тебя на пару недель и во время учебного года.

– Я приеду! А ты береги себя. Прости, что вызвалась тебе помочь, а принесла столько хлопот.

– Какие хлопоты? Перестань! Главное, чтобы все у тебя было хорошо. Чтобы все наладилось…

Подруги обнялись, решив не заострять внимание на том, что именно должно наладиться. В дверь позвонили.

– Это такси, - Анна подхватила сумку и, чмокнув подругу в щеку, вышла из дома.

Усевшись в машину, она попросила: «В аэропорт, пожалуйста». В этот момент дверка с другой стороны машины открылась, и на сиденье рядом с женщиной плюхнулся Хорст. «Поехали!» - скомандовал он и повернулся к Анне:

– Привет! Я чуть не проспал. Сидел на скамейке, думал, не усну, но буквально «выпал». Извини за помятый вид и щетину: никуда не отлучался, боялся пропустить твой отъезд. Давай поговорим, пожалуйста!

– Нам не о чем говорить, Лэндон. Мне было хорошо в эти две недели, я очень благодарна тебе, но все кончено!

– Что она сказала тебе? Ты уверена, что это правда?

– Она рассказала мне про Еву.

– И что?

– Как что? Неужели ты ее не любишь?

– Да, я люблю эту девочку. Мы часто видимся. Иногда она даже живет в моем доме, я делаю ей подарки. Но с ее матерью у меня давно нет ничего общего. Я ничего им не должен!

Анна замолчала и, отвернувшись к окну, подумала: «Так легко отказывается от дочери! Непостижимо! Ничего не должен! Когда-то и от меня так отказались, мои родители решили, что они мне ничего не должны. Я не встану между Хорстом и его ребенком. Наверное, потом появится другая женщина, но это буду не я».

– Энн… - Хорст осторожно взял женщину за руку, - я рассказал бы тебе обо всем потом, даже познакомил бы с Евой, если бы ты захотела. Но у нас с тобой только все началось, мне казалось, что сюда не стоит вмешивать посторонних. Пожалуйста, не бросай меня!

Понимая, что устоять перед уговорами, когда он вот так держит за руку и заглядывает в глаза, она не сможет, Анна призвала на помощь все свое самообладание. «Поможет только время и расстояние,» - подумала она. Сделав глубокий вздох и собравшись с силами она решительно заявила:

– Лэндон, послушай! Мы с тобой договорились, что будем встречаться время от времени, если таково будет взаимное желание. Сейчас мне нужен перерыв. Я… - женщина мысленно скрестила пальцы, - позвоню тебе, – сказала она, точно зная, что никогда этого не сделает. Телефон, переданный ей когда-то Хоупом, лежал выключенный в съемном доме Хорста.

– Но мы договорились: еще десять дней!

– С тех пор кое-что произошло, забыл?

– Это все было до тебя, Энн!

– Я и не осуждаю, я не в праве это делать. Но так лучше. Пусть у нас обоих будет время подумать, все взвесить.

Хорст сгорбился и поник:

– Хорошо. Я обещал, что сделаю так, как ты хочешь. Я буду ждать.

В молчании они доехали до аэропорта.

– Не провожай меня, Лэндон, - тихо попросила Анна.

Он тоскливо посмотрел женщине в глаза и сказал:

– До встречи!

Хорст нерешительно наклонился поцеловать Анну, та подставила щеку и, выходя из машины, чуть слышно прошептала:

– Прощай!

Глава 10.

Заботы по подготовке дома к возвращению детей помогли Анне отвлечься. Она все для себя решила еще в самолете, когда летела из Оулу. По приезде домой вычистила из ноута все, что касалось Лэндона Хорста. «Буду жить так, как жила до всего этого. Я нужна своим ребятам, и они мне нужны, некогда сидеть в бесполезных мечтах!» Жизнь вошла в привычное русло. Выпускники успешно поступили, а на их место Анна со старшим воспитателем привезли трехлетних малышей: двух девочек и трех мальчиков. Приближался новый учебный год.

Держать в себе тоску и боль потери - невыносимо, а поделиться переживаниями не с кем, кроме Лены, которая была в курсе всех событий. Первые дни после возвращения из Финляндии Анна отвечала на письма подруги односложно. Но Лена не отступалась, понимая, что ее однокурснице надо выговориться. Через неделю Анна, наконец-то, решилась и написала подруге обо всем, что случилось.

«Леночка! Я не могу поверить, что Лэндон так легко отказывается от дочери! – писала она, - Как он рассказывал о своей семье: с любовью и уважением. Будучи самым младшим, он явно не избалован. В его глазах светилась нежность, когда он рассказывал о племянниках. Но почему тогда по отношению к дочери Лэндон спокойно заявил, что ничего ей не должен?»