В молчании они подъехали к небольшому уютному домику, окрашенному в бледно желтый цвет. Два этажа по пять окон, небольшой палисадник – очень скромно по меркам Хорста. Мужчина помог Анне выйти из машины, прошел с ней по дорожке, выложенной светлым кирпичом, и распахнул перед женщиной дверь дома.

…

Лэндон, засунув руки в карманы джинсов, стоял, прислонившись к дверному косяку, и наблюдал, как Анна осматривает гостиную. Она обошла комнату и присела на диван.

– Можно, я принесу тебе вина? – спросил Хорст.

– Да…

Лэндон вышел за дверь, и Анна решила позвонить Лене, предупредить, чтобы та не волновалась. После четвертого гудка подруга сняла трубку:

– Да?

– Лен, как у тебя дела?

– Нормально. А как у тебя?

– Все хорошо, я у Лэндона… звоню, чтобы ты не волновалась.

– Ты останешься?

– … Да, думаю, да.

– Вперед! Порви его!

– Хорошо, - усмехнулась Анна, - ты без меня справишься?

– Конечно, глупая! Пока!

– Пока! – ответила Анна, отключая телефон, и повернулась, почувствовав движение за спиной.

Хорст стоял в проеме двери с двумя бокалами в руках.

– Я позвонила Лене, чтобы она не волновалась.

Лэндон, не отвечая, подошел ближе и протянул бокал с золотистым вином. Анну пробила нервная дрожь от накопившегося напряжения и ожидания, она сделала глоток для храбрости, поставила бокал на столик рядом с диваном и сказала, посмотрев Хорсту в глаза:

– Иди ко мне…

Мужчина осторожно поставил свой нетронутый бокал и опустился на колени рядом, так что их лица оказались на одном уровне. Уговаривая себя не торопиться, Хорст обнял любимую и прильнул поцелуем к ее губам. Сумасшедшее желание накрыло обоих. Самообладания мужчины хватило только на то, чтобы поднять Анну на руки и отнести в спальню на втором этаже. Они с одинаковым нетерпением помогали друг другу раздеваться, восхищенно лаская и целуя.

Когда, наконец, оба достигли пика, Лэндон, продолжая удерживать свой вес на локтях, зарылся лицом в ее волосы и зашептал:

– Энн, любимая, ты такая сладкая и нежная… Благодарю тебя, я так счастлив!

Затем он повернулся на бок, прижимаясь к женщине, заботливо укрыл простыней ее влажное тело. Анна открыла глаза. Она встретилась с внимательным взглядом Хорста и счастливо улыбнулась. Лицо мужчины тут же озарилось ответной улыбкой, и он спросил:

– Я не слишком тебя утомил?

– Нет, все замечательно… мне было очень хорошо, - сказала Анна и провела по волосам Лэндона, приглаживая взъерошенные пряди.

Он поймал ее руку, прижал ладонь к губам, а затем – к груди, так что женщина почувствовала мощные удары его сердца.

– Оно твое.

Мужчина серьезно и нежно смотрел на Анну, будто ожидая отклика на свое признание. Она по-прежнему считала все происходящее временным увлечением звезды, но, боясь снова его обидеть недоверием и испортить восхитительный момент, почти честно сказала:

– Мне кажется, что я во сне, боюсь проснуться!

– Единственный способ убедить тебя в реальности всего происходящего – это…

Лэндон склонился и принялся целовать ее. Легкие и краткие поначалу, прикосновения становились все более страстными, Анна с восторгом вновь ощутила тяжесть мужского тела.

Когда они разомкнули объятья, утомленная женщина еще успела почувствовать, как Хорст ее укрывает и шепчет ласковые слова благодарности, а затем провалилась в сон. Сколько времени она спала, Анна не знала, но первое, что увидела, когда открыла глаза - это Лэндон. Он лежал, прижимаясь к ее боку, и, подперев рукой голову, улыбаясь, смотрел на нее.

– Привет, соня! Все-таки я тебя утомил, но ты сама виновата: разве можно быть такой соблазнительной! Я все время тебя хочу.

Последнюю фразу он жарко прошептал Анне в самое ухо и продолжал:

– Еще в ресторане, до того как мы познакомились, у меня возникло сумасшедшее желание схватить тебя и утащить в свою машину, наплевав на предстоящее мероприятие, - отстранившись и задумчиво глядя в пространство, он грустно улыбнулся: - Никогда за собой не замечал наклонностей маньяка, но тут едва сдержался. Мне было больно, когда ты сказала, что в моем окружении трудно надеяться на искренние чувства. Я принял это на свой счет и решил, что, если женщина мне не доверяет, то у меня с ней не может быть ничего общего. Сказал себе, что справлюсь, все пройдет и забудется… Но, когда ты уехала, я понял свою ошибку: надо было не дуться как маленький ребенок, а стараться заслужить твое доверие, показать, что все серьезно. Я понял это, но поздно, тебя не было рядом. Я чуть не свел с ума режиссера на съемках, потому что забывал реплики и мизансцены, путал имена и совершал ошибки, которые делает только новичок. Я достал Криса своим нытьем, требуя найти тебя, и чуть не рванул в Россию. Хоуп вовремя остановил меня: папарацци превратили бы твою жизнь в ад, если бы узнали про мои чувства…

Женщина недоверчиво смотрела на Лэндона: «Он серьезно? Ему действительно важно мое присутствие рядом? Он заботится обо мне, будто я большое сокровище… так не бывает!»

…

Две недели пролетели незаметно. Анна не подозревала, что страсть может быть такой безудержной. И никогда она не чувствовала такого бережного и нежного отношения к себе. Хорст буквально носил ее на руках, стараясь исполнить любое желание. Они много гуляли, катались на машине, осматривая город и его окрестности. Вдвоем посетили Автомобильный музей, где Хорст сам провел экскурсию для Анны, со знанием дела повествуя о старых машинах. Его спутница с наслаждением слушала увлеченный рассказ и думала: «Поразительно, совсем как мальчишка рассказывает о любимых игрушках. Только мальчику уже тридцать, да и игрушки стали намного больше».