– Я даже не знаю, - будто б задумалась над данным вопросом Эмилия, на самом деле - прокручивая в голове дальнейший сценарий.
– Им мог быть кто угодно.

– Ну а вы можете дать нам кого-то конкретного? Я понимаю - наши претензии к вам несправедливы, ведь нам казалось, что только вы имеете неограниченный доступ к данному кабинету, но на самом деле всё оказалось иначе. Страже Порядка важны ваши показания.

– Подожди, - нахмурилась мама.
– То есть, ты готов обвинить свою собственную дочь в убийстве директора Института?

В глазах папы сияли боль и решительность.

– Если улики все будут против неё - то да, - отвечал маме он.
– И тебе тогда тоже придётся поверить в её причастность.

Мне больно слышать такое от собственного отца. Медведь приобнял меня крепче, чтоб поддержать, но не сказал ни слова. Ему, как и мне, очень важно услышать, что происходило дальше, не упустив при этом ни звука.

Мама моя промолчала. Неизвестно, что именно она подумала, решив оставить мысли при себе. Однако то, что оона не стала возражать, отрицать - это уже дурной знак.

– Ну, тут я могу, конечно и ошибиться...
– Мила растягивала свою речь и, казалось: она в неуверенности. Кому угодно, только не мне.
– Но у моего дедушки всегда был друг. Его зовут Филипп. Сначала он мне понравился - я была ещё маленькой и всегда восторгалась его фокусами и подарками. Но затем я стала замечать его недобрые взгляды на дедушку...

– Наглая ложь!
– заявил Филипп. Мы с Мишей взглянули на него, представляя, что он сейчас чувствует. Но вообще-то там почти всё ложь, но мы-то с Медведем молчим.- Простите, пожалуйста!
– Ничего!
– и мы с Мишей вернулись к просмотру.

– Я - сирота, и дед был единственным, кто растил меня. Поэтому я приглядывалась ко всем, с кем он дружил. Как у всякого погружённого в науку человека, таковых у него было мало. Но все были искренними. За исключением Филиппа. Филипп ничуть не слабее моего деда и в той же степени мудр. Он даже как-то в шутку обмолвился, что не прочь тоже бы стать директором Института. Хотя я почему-то сразу подумала, что не совсем в шутку. А мой дед ему пообещал, что вот после смерти Филипп займёт его должность, если не умрёт раньше. Но сейчас эту должность занимаю я, и мне уже страшно за свою жизнь: вдруг Филипп сумеет заколдовать ещё каких-нибудь учеников и заставить их убить меня?!

Я бы сделала это с удовольствием, будучи в полном сознании!

– Я очень сожалею вам, - искренне сказал папа.
– Но для прямых доказательств чьей-то вины нужны ещё улики. У вас они есть?

Мила нахмурилась, будто что-то припоминая.

– Кажется, да. Боюсь показаться предвзятой, но... проверьте, пожалуйста, чайный сервиз.

Мила указала рукой вверх позади себя. Папа поднялся по лестнице и взял с полки поднос, на котором стояли: печенье, чайник и три кружки: одна - с изображением Института, другая - с воином, третья - с пантерой. Так значит, неслучайно, когда мы с Мишей вошли в кабинет, и Мила нам предложила чай, одной из двух кружек, стоящих на тумбе, являлась кружка директора! Это было специально спланировано, чтобы кто-нибудь из нас оставил на ней свои отпечатки пальцев! И потом Мила якобы спохватилась, дав мне другую кружку - ещё и польстила мне, а всё для чего?! Чтобы выглядело всё так: я брала в руки кружку Филимоновича, но пила совсем из другой - следовательно, это я его отравила, а Медведь, пивший из третьей кружки - был моим соучастником. Отец произвёл магическую экспертизу, и выяснилось то, что я и подумала. Следы и энергия моих пальцев на кружке директора оставались, но отпечатков губ - не было. Вывод напрашивался один.

– Значит, раз моя дочь совершила убийство - мы должны отыскать её и наказать со всей строгостью закона.

Мама приложила руку к лицу. Мамочка, хорошо, что хоть ты ещё сомневаешься!

– Не могу поверить, что моя дочь способна на такое!
– сокрушалась она.

– Я уверена, это не ваша дочь, - неожиданно произнесла Мила. Так-так-так! Сценарий стал интереснее!
– Вряд ли она могла сама такое сделать. Просто так она бы с друзьями вряд ли сбежала отсюда. Уверена, что они заколдованы. Поэтому не судите детей слишком строго - если они совершили всё по чужой вине.

– Да, мы смягчим им наказания, как только сможем, - пообещала мама, как будто Миле это действительно важно.

– Спасибо, - отозвалась та.
– Они мне очень понравились - ваша дочь и Медведев. И мне будет жаль, если вы дадите им полный срок. Уверена, что когда они станут сами собой - подобного не повторится.

– Вам спасибо, - ответила мама. Ну, почему они, самые высокопоставленные Стражи Порядка, оказались такими легковерными?! Вам только подавай улики! А я ещё хотела устроиться на работу, как сделал в прошлом году мой старший брат, именно в эту профессию... Теперь в любом случае не получится - раз я уже в розыске.
– Вы подали нам надежду.

– Ещё вопрос, Эмилия, - начал папа.
– А где живёт этот Филипп?

– Давайте, чтоб всё было наглядно, я покажу вам карту. Я могу встать?
– осведомилась Милли.
– Да, конечно. Мила вновь поднялась со своего кресла и направилась к полке одного из шкафов. Оттуда она вытащила какой-то пергаментный лист - такой же, как и тот, что она дала нам с Медведем. Это - карта стран Визардлэнд и Миддэнлэнд.
– Вот здесь живёт Филипп, - проинформировала она, указав на тот домик, в котором находимся мы. Отец поражённо поднял на Милли глаза.