– Дудки-лютни-балалайки!.. – Кириан мешком навалился на кровать и оторопело замигал: потрясение обездвиживало получше любой магии.

– Наш древний народ ведет уединенную и созерцательную жизнь вдали от всего, что нас раздражает – городского шума, вони, суеты и их источников – людей и собак, и поэтому о нем мало кому известно, - как ни в чем не бывало, кошха продолжила свой рассказ. – Но вчера вечером, перед тем, как покинуть Гвентстон – да, я посетила его из любопытства, хотя с детства слышала, что оно убивает кошек – и кошхов тоже… Так вот. Вчера вечером я имела неосторожность попасться на пути двух существ, единственное преимущество которых перед нами в том, что они больше, сильнее и умеют плавать. Кончилась эта встреча тем, что я едва не утонула, а одно из них меня спасло. Подробности, надеюсь, ты помнишь, поэтому рассказывать о них не стану…

Кириан кивнул.

– …а скажу только, что по правилам моего народа я теперь должна выполнить любое твое желание.

– Это… как Золотая Рыбка, что ли? – до конца не понимая и не веря в происходящее, менестрель озадаченно припомнил старую сказку.

– Примерно, - усмехнулась в усы кошха. – Хотя между нами есть одно отличие. Золотая Рыбка без разбора выполняла неограниченное количество самых разных фантазий, среди которых попадались и непродуманные, и просто дурацкие. А после этого людям приходилось жить с последствиями – когда ей надоедало возиться и она уходила, даже не махнув на прощание хвостом, что бы ни говорили на этот счет поэты.

– А ты? – забеспокоился менестрель.

– А я… то есть, все кошхи, чью жизнь доведется вдруг спасти человеку…

– А много таких было?

– Судя по тому, что ты, придворный поэт и музыкант, человек, много знающий – для своего вида – никогда не слышал о нас… - кошха многозначительно замолчала.

– Похоже, если ты обречен на везение, оно отыщет тебя даже на кулаке пьяного рыцаря, - всё еще не веря в происходящее – но уже в гораздо меньшей степени, криво усмехнулся Кириан – и спохватился: - Ну так что там с желаниями?

– С желани-ем, - подчеркнуто поправила его кошха. – Предупреждаю сразу: если захочешь схитрить и загадать неограниченное количество желаний, то лишь потеряешь имеющееся.

– И не думал даже, - не слишком убедительно соврал миннезингер.

Гостья красноречиво дернула ухом и продолжила:

– Так вот, о желании. Мы – не какие-нибудь рыбы, жизнь свою ценим, и поэтому за обещания отвечаем. То есть если тебе не понравится то, что ты получил – желание считается не исполненным…

Но не успел бард радостно встрепенуться, как кошха продолжила:

– …и всё возвращается на круги своя. Как было. Короче, тебе мой совет – думай хорошенько. Сэкономишь мое и свое время. А теперь пойдем.

– Куда?

– На кухню, бестолковый, - терпеливо вздохнула кошха.

– Ты будешь готовить мне обед… - быстрый взгляд за окно, - в смысле, ужин?

– Нет, это ты дашь мне молока и рыбы из своего ледника. Кости предварительно выбери. И кстати, я люблю рыбу обваленную в муке с перцем и солью, хорошо прожаренную и политую сметаной. А молоко подогрей. Но чтобы без пенки! И если есть картошка – пожарь тоже. Если нет – обойдусь. Сегодня. Завтра утром сходишь купишь. Но тогда грибы и лук не забудь. Ну и сметану, конечно.

Бард опешил.

– Но… но… это ты должна выполнять мои желания… желание, то бишь!

– Ты его уже придумал?

– Нет, но…

– Ты хочешь, чтобы я умерла с голоду, пока тебя озарит что-то стоящее?

– Нет!

– Тогда не понимаю, чего мы ждем.

Пальцы Кириана разжались, выпуская, наконец, подушку – снова ставшую мягкой, и невидимая сила подняла его с пола, поставила на ноги и толкнула в спину.

– Ступай.

Он сделал шаг – и остановился, уставившись себе на колено.

Менестрель помнил… совершенно точно… почти… что поранил его, а сейчас там не было даже шрама – только разодранная штанина!

– Это я подлечила тебя, - кошха скользнула равнодушным взором по недоумевающей физиономии Кириана. – Вчера. Чтобы ты быстрее шел домой. Тащиться за тобой, мало того, что пьяным, так еще и хромым – никакого терпения не хватит.

– А штаны починить? – обвиняюще уставился на нее бард.

– Это и есть твое желание? – сладко промурлыкала гостья. – Они будут как новые – не отличишь! Тебе понравится.

– Идем на кухню, - хмуро буркнул Кириан.

Кошха, подняв пушистый хвост трубой, с видом генерала, возглавляющего парад победителей, потрусила к столу.

После ужина они уселись на подоконник спальни, поджав ноги и прикрыв их хвостом[7], и с высоты пятого этажа самого высокого дома на самом высоком холме Гвентстона воззрились на зажигавший огни город: Кириан задумчивым взглядом, его гостья – безразличным.

– Ну и как идеи? Появляются? – кошха лениво покосилась на барда.