“You are here to make it safe and sound,

Oh we, can make it, out alive[3]”, - вытягивала я дрожащим голосом, смахивая непослушные слезы.

Но вот с припевом, кажется, переборщила. Что в моём положении было вполне предсказуемо, учитывая текст песни.

“Oh, dig my shallow brave[4]…”, - я заменила последнее слово, так выходило совсем почти про меня.

Оставить пустую храбрость, принять вызов судьбы и взять ответственность за происходящее на себя - тогда у меня, возможно, будет шанс выбраться из переделки, в которую попала.

Я проговаривала это про себя снова и снова, чтобы страх не одержал верх и не убил меня. Прекрасная возможность использовать все свои психоделические, как подшучивал надо мной отец, знания на практике. Вытягивая припев так громко, как только могла, я верила, что меня хоть кто-то услышит. В конечном счёте, я была законченной оптимисткой, и тем более оказалась совершенно права.

– К тому же, если ты помнишь, я вмешался, когда тебе действительно угрожала опасность – продолжал юноша, обнаруживший способности к скрытой слежке.

– Лошадки – это опасность? – вырвалось у меня само.

– Напуганные лошадки, - с нажимом поправил он. – Если бы ты вскрикнула, случайно оступившись, или резко взмахнула руками, табун затоптал бы тебя в один миг. Их было около полусотни!

Я пожала плечами, разведя руки, и закатила глаза.

– Ничего не могу сказать, как ты говоришь, я была в обмороке.

Мы оба коротко усмехнулись.

– Нам надо разобраться, почему ты здесь. В том месте, откуда, по твоим словам, тебя сюда притащило, никогда не было портала, - сказал тот, у кого в компаньонах живая рысь, отвечая на мой невысказанный вопрос.

– Попала куда? – уточнила осторожно.

– Мы почти у подножия Иремеля.

– Вот почему я всё время шла вниз, - ошарашенно прошептала я.

– Ты шла наискосок через старый лес, а мы с Солар смотрели, чтобы тебе не встретился кто-то посерьёзней диких лошадей, - я бросила взгляд на рысь: она по-прежнему сидела рядом, вытянувшись и прикрыв глаза.
– Здесь же, как раз полно пульсирующих мест. Это те, которые открываются время от времени и впускают или выпускают людей, иногда животных или что-то ещё.

– Понимаю, – медленно кивнула. И, помолчав, спросила то, при мысли о чём, на душе у меня болезненно скребло, – Но вот вопрос. Я на Иремеле, в трёхстах километрах от того места, где была, верно?

– Приблизительно, - он покачал раскрытой ладонью, немного скривив лицо.

– Я переместилась только на это расстояние или, - тут я внимательно посмотрела Иллаю в глаза – или ещё куда-то?

Он потёр лоб и сказал:

– Видишь ли…

Сердце бухнулось в желудок и моё непринуждённое настроение от, казалось, приятного неожиданного приключения развеялось, как утренний куперлинский туман. Я судорожно сглотнула.

– …давай, я лучше покажу.

Он легко вскочил и оглянулся. В руке что-то блеснуло. А у меня в груди ёкнуло, как от страха, но почему-то страшно как раз и не было. К тому же, это был вовсе не нож. Маленький светло-серый округлый камень, слегка выпирающий из земли, привлёк его внимание.

Хотя, тут везде были камни. Тёмные куски чёрно-коричневой скалистой породы, поросшей лишайниками и кустами, торчали то тут, то там и правильнее было сказать, что между ними встречались кусочки почвы. Совершенно непонятно, как тут рос такой густой и разнообразный лес. Ели, кедры, берёзы и лиственницы, дубы, пихты и ещё какие-то деревья, названия которых я просто не знала, щекотали макушками прозрачное ветреное небо и вполне уверенно цеплялись корнями за скалистый грунт.

Иллай подошёл к светлому камню и тихонько позвал:

– Эй, взгляни!

Я бросилась к нему, потому что иначе на то, что увидела, среагировать было просто нельзя: в воздухе возникла сизая трёхмерная карта. Я узнала место, это был Уральский хребет, часть Башкирии, Казахстана и Алтай. По всей карте светились синие, розовые и зелёные маркеры, похожие на вертикальные палочки. Они указывали на какие-то места, скорее всего. Вероятно, это и были те самые порталы. Однако, некоторые из них были не только на поверхности, но и глубоко под землёй или, напротив - как бы в воздухе. Это совершенно сбивало с толку. Пара маркеров, на севере и в Казахстане, моргали. Тот, что на севере - истеричней.

– Но как? – я плохо догоняла шутки, а вот в технике соображала как раз прилично. – Где же источник?

Иллай чуть дёрнул бровью и указал рукой на камень.

– Кристалл. Там, внизу. Вы записываете информацию по-другому, я знаю.

Тут вскинула брови я.

– Ну, ты не первая здесь, - подтвердил мою догадку, смеясь.

Интересно, что бы это значило? И многие тут бывали ещё? И кто все эти люди? И что с ними стало? И эээ… были ли среди них женщины? А молодые девушки?

Я осторожно вздохнула и посмотрела туда, куда показывал Иллай.