Мы купили билеты на дилижанс в сторону столицы — Гардшатра, и как они только умудряются столько согласных напихать в такое короткое слово? и вскоре уже ехали, с относительным комфортом даже.

Ехать нам предстояло всю ночь, и я, абсолютно не колеблясь, пристроила голову на плечо элронцу. А чтобы было удобнее, взяла под руку. И сразу заснула, так что если он и хотел возразить, то не успел.

Кажется, дилижанс несколько раз за ночь останавливался, попутчики менялись, но я отмечала это лишь сквозь сон.

А под утро мне приснился своего рода кошмар. Я бежала по восхитительному волшебному лесу, свободная от всего и вся, и от одежды в том числе. Лес пел для меня, для меня распускал редкие цветы, высекал родники. Для меня поднимал холмы и утапливал низины. А потом вдруг деревья стали превращаться в животных, и я поняла, что вбежала в зону изменений.

— Только не в лужайку, — взмолилась я. — Пожалуйста, только не в лужайку. В тигрёнка, лучше в тигрёнка…

— Что лучше в тигрёнка? — Удивлённо прозвучал над ухом голос эрлонца, и я проснулась. Потёрла глаза и огляделась — кроме нас в дилижансе никого не было, и я с удовольствием сладко и долго потянулась — за ночь всё тело затекло. Хотелось вообще встать и пройтись, а ещё лучше побегать… Усилием воли отогнала сочную и красочную ассоциацию из сна, которая моментально возникла, стоило подумать о беге.

— Так что с тигрёнком? — В глазах Шеррайга плескалось веселье.

— Да так, — сказала я. — Это личное.

Почему-то не хотелось говорить про сон никому, даже Шеррайгу. Слишком хорошо мне там было.

Настаивать элронец не стал, но посмотрел как-то изучающе-задумчиво. Да, я бы на его месте тоже задумалась о судьбе тигрёнка.

— Выходим, — Сказал Шеррайг, когда дилижанс в очередной раз остановился. И мы вышли. И пройдя несколько десятков шагов, нырнули в какую-то подворотню, чтобы появиться из неё уже другими людьми.

Я вовсю глазела по сторонам, пока мы шли. Город мне нравился. Он был неуловимо чужой, но очень красивый. Улицы были широкими и прямыми, в отличие от привычных мне узких и извилистых, иногда вообще больше похожих на тропинки, улочек моего родного города. Дома были ниже, но шире, с огромными придомовыми территориями. Но окончательно покорил меня Гардшатр своей чистотой. Здесь было невероятно чисто. Казалось, можно сесть на тротуар в любой одежде — не запачкается.

Мы вдруг остановились перед трёхэтажным особняком.

— Пришли, — Сказал мой спутник, открывая дверь. — Прошу.

Ая

Я блаженно отмокала в горячей воде с пеной и какими-то благовониями. Вообще-то ещё очень хотелось кушать, но пока что я была не в силах расстаться с ванной. Слишком долго её не было в моей жизни. Может, надо было проситься не в тигрёнка, а в русалку? Я лепила из пены разнообразные формы — шарики, сердечки, рыбки, и ни о чём не думала. И мне было хо-ро-шо.

Впрочем, вылезти всё же пришлось — когда вежливая горничная постучала в дверь и сообщила, что ар Шеррайг и ара София-Елена — видимо, хозяка дома? ждут меня внизу в гостиной.

Когда я, наспех одевшись и скрутив мокрые — непривычно русого, моего настоящего цвета — волосы в какое-то подобие кички, спустилась вниз, меня там поджидал целый набор неприятных сюрпризов.

Во-первых, она называла его «Шерр», да ещё и с этаким гадким мурлыканьем. Во-вторых, она была молода и красива, хотя к этому я была морально готова, хуже другое — она была рыжей и кудрявой. То есть, когда он меня маскировал, он думал о ней? Ну и в-третьих — диванчики у ары Софии-Елены были маловаты, и так как эти двое уже сели на один, мне пришлось сесть на другой, немного в отдалении. Хорошо ещё, он был под углом — при должном желании и очень хорошей фантазии можно было представить, что мы все сидим одним большим, дружным кругом. Очень большим. И почти дружным.

Я рассеянно взяла с дивана маленькую подушечку и стала её поглаживать, давя в себе желание отдубасить этой подушкой элронца по его черноволосой голове. За рыжие кудрявые волосы. И за то, что он называл её Соф, а она его Шерр. И за то, что я поесть не успела — ну да, он тут в общем-то ни при чём, но что уж тут, пусть будет для комплекта. Наверное, надо было поздороваться, но они были увлечены разговором, и я не решилась прерывать.

— Ая! — София-Елена вскочила с дивана, и подошла ко мне с протянутой рукой. — Приятно познакомиться, — промырлыкала она. И добавила, кокетливо поведя плечами: — И, пожалуйста, не ревнуй ко мне Шерра, он мне как брат.

И как-то многозначительно усмехнулась в конце. Сссте… сестра.

Вот и что я должна ей ответить? Ко всем ревную, а к Вам, так и быть, не буду? Или — не беспокойтесь, я только к красивым женщинам ревную?

Я вообще терпеть не могу, когда так вот вслух и прилюдно тебе навязывают какие-то чувства, типа: «да не переживайте Вы так». Ты, может, и думать про это — не думала, и знать — не знала, а вот всё — теперь все, кто слышал, будут уверены, что переживаешь. И отрицать совершенно бесполезно — все только больше уверятся, что тебя это беспокоит.