Не так, ох не так я представляла себе бал в своих мечтах. Впрочем, к самому балу у меня претензий не было — еда, напитки, музыка и танцы — всего этого было в изобилии. Не заладилось у меня со всем остальным. Начать с того, что сопровождал меня Эд, пардон, Эдуард-Кристоф, а не Шеррайг. Элронец заявил, что у него дела на балу, и он не сможет уделить мне должного внимания, и, пожелав мне хорошо провести время, куда-то исчез. С этим я кое-как смирилась, в конце концов, вдруг это единственный бал в моей жизни? Но вот желание блеснуть на балу в своём настоящем облике сыграло со мной дурную шутку — я совершенно упустила из виду тот факт, что на балу будут представители моей родной страны. И хоть шанс встретить кого-то, кто мог меня узнать был крайне невелик, но он всё же был. И выстрелил. Среди гостей я рассмотрела барона ван Бурга — старинного друга отца, и одного из немногих, кто не отвернулся десять лет назад. Мы с бароном встречались каждый год на дне рождения папы, и он точно меня узнает, если увидит. И мне повезло, что я увидела его раньше, чем он меня.

В итоге, вместо того, чтобы кружиться в вальсе и кружить головы молодым, стройным и горячим дворянам, как мне мечталось, я обнималась в укромном углу с толстой, холодной колонной. Колонна столь тесному знакомству была не рада и всячески противилась, пытаясь уколоть меня своим выпуклым орнаментом. То, что я виновата сама — Шеррайг предлагал изменить внешность, но настаивать не стал, меня ничуть не утешало. И даже Эда я отпустила сама — на балу присутствовал один из самых известных художников нашего времени — Элькор Дуа, и моего спутника очевидно разрывало от желания хотя бы просто приблизиться и благоговейно постоять в тени гения.

В идеале надо было бы найти элронца и, покаявшись в собственной глупости попросить маскировку. Но я понятия не имела, где его искать. И признавать свою глупость очень не хотелось. Так что я продолжала навязывать своё блестящее общество совершенно не ценившей этого колонне. Устав стоять, я просто села на пол, прислонившись спиной к своей новой подружке, она и тут была мне не рада — спиной я очень хорошо ощущала тот самый недружелюбный рельеф. Неизвестный мне скульптор добросовестно и старательно нанёс его везде. Я рассматривала подол своего великолепного платья — малахитово-зелёное, с золотой вышивкой, оно прекрасно шло к моим глазам и делало меня настоящей красавицей.

— Прости, платье, — прошептала я и легонько погладила подол. — Тебя надела дура, и ты теперь обречено провести весь бал в этом тёмном углу.

И тут рядом раздались шаги и голоса. Я слишком поздно поняла, что кто-то направляется именно в моё укрытие, и уже не успевала встать и выскользнуть незамеченной. Поэтому я подтянула коленки к груди, подобрала по максимуму юбку и почти перестала дышать, молясь, чтобы меня не обнаружили. Сначала потому что было стыдно, но уже очень скоро стало страшно.

— Почему щенок ещё жив? — спросил резкий, требовательный голос, с такой злобой, что сомнений не возникало — речь вовсе не о собачьем детёныше.

— Немного терпения, Ваша Светлость, — довольно-таки расслабленно и уверено откликнулся второй голос. — Вы же знаете, схема всегда срабатывает. Подарок отправили всего пару дней назад, надо просто подождать.

— А д'Арнуар? — ещё более раздражённо бросил первый собеседник. С ним тоже до сих пор никакого эффекта.

— Завтра отправлюсь туда сам и выясню. — Совершенно спокойно заметил второй. — Скорее всего, просто его жена не пользуется духами. Если бы что-то ещё пошло не так, Вы бы, наверняка, об этом знали.

— Не уверен… теперь уже не уверен. — В голосе первого прозвучала какая-то обида и тоска. — Синтия замкнулась и ничего не рассказывает. По крайней мере, мне.

Теперь собеседники стояли буквально в полутора метрах от меня — по другую сторону колонны, и я судорожно размышляла — если в случае обнаружения изобразить глубокий обморок, они поверят, что я давно тут так валяюсь? Или всё же на всякий случай прибьют? Я бы на их месте прибила.

— И в свите принца какое-то брожение. — Первый опять заговорил с раздражением. — Появился какой-то новый хлыщ, на первый взгляд — ничего подозрительного: бездарь, и не самого большого ума, но мои информаторы ничего не знали о его появлении. А значит, либо информаторов пора менять, либо не всё так просто с этим новеньким…

Теперь голоса удалялись, и я почти задыхалась одновременно от облегчения, и от страха, что они вернутся ещё раз — мало ли, вдруг у них длинный разговор и они будут бродить туда-сюда, пока не выболтают все тайны, а я не чихну в самый ненужный момент… Стоило подумать об этом, и в носу сразу зачесалось, и я почти попрощалась с жизнью, отчаянно массируя предательскую часть тела… К счастью, обошлось. И собеседники вроде совсем ушли. Я ещё услышала:

— Посмотрю на этого Вашего новенького, не переживайте…

И всё затихло.

Но теперь уголок уже не казался укромным и надёжным, и мне очень хотелось выбежать из него, как можно быстрее. Но уходила я медленно. Таясь за колоннами и тщательно прислушиваясь.

Я пыталась придумать, как найти Шеррайга, но он нашёл меня сам. Мне оставалось ещё две колонны до более открытой и оживлённой части зала, когда я увидела элронца, быстрым шагом направляющегося в мою сторону.

— Ты в порядке? — спросил он, безошибочно найдя меня за колонной и всматриваясь в моё лицо. — Что случилось?