Мой приглушенный голос исказил слова.

– Что?
– Переспросила она, приподнимая маску.

– Вы же не звонили семье?
– Спросила я, удивившись слабости собственного голоса.

– Нет, но если просите.

Я покачала головой, и она потянулась через кровать, прежде чем вернуть маску на мое лицо. Откуда-то изнутри раздалось шипение.

– Дыши глубже, пожалуйста, - сказала она, скрывшись из поля зрения, чтобы проверить оборудование, окружавшее меня.
– Позже тебя переведут наверх, но сначала доктор хотел проверить твои характеристики.

Я огляделась по сторонам, чувствуя усталость. Мои веки несколько раз заторможено опускались и поднимались. Телом вновь завладела усталость, и я провалилась в сон за мгновение до того, как, дернувшись, проснуться

– Ого!
– Вэл вскочила с кресла.

Я оказалась в другой комнате. На стенах этой палаты висели картины с различными букетами цветов.

– Где Томас?
– Горло саднило так, словно я наглоталась гравия.

Вэл улыбнулась и кивком указала немного в сторону. Я обернулась, увидев крепко спавшего Томаса. Поручни были опущены, а наши койки сдвинуты вместе. Рука Томаса накрывала мою.

– Ему пришлось надавить на кое-кого, чтобы позволили это сделать, - произнесла Вэл.
– Ты в порядке?

Я улыбнулась Вэл, но ее лицо потемнело от беспокойства.

– Пока не знаю, - поморщилась я.

Вэл подняла кнопку вызова медсестры и нажала ее.

– Чем я могу вам помочь?
– Спросил гнусавый голос.

Громкость стояла на самом минимуме, так что я едва расслышала слова.

Подруга поднесла пластиковый пульт к губам и прошептала.

– Она проснулась.

– Я сообщу медсестре.

Вэл слегка похлопала меня по колену.

– Стефани скоро придет с твоими лекарствами. Она классная. Думаю, она влюблена в Томаса.

– Как и все вокруг, - из темного угла произнес Сойер.

– Привет, Чарли, - сказала я, используя пульт, чтобы принять полулежачее положении.

Они с Марксом сидели по разные стороны палаты.

Сойер нахмурился.

– Ты уже умирала один раз за последние двадцать четыре часа. Не заставляй меня снова тебя убивать.

Я захихикала и резко задержала дыхание.

– Черт, как больно. Даже не представляю, каково иметь две. Томас, скорее всего, не сможет двигаться, когда проснется.
– Я повернулась и сжала его руку.

Он заморгал.

– Доброе утро, солнышко, - пропел Маркс.

Томас сразу же повернулся в левую сторону. Выражение его лица смягчилось, и по лицу растянулась усталая широкая улыбка.

– Привет.
– Он поднес мою руку к губам и поцеловал костяшки пальцев. После чего положил щеку на подушку.

– Привет.

– Думал, что потерял тебя там.

Я поморщилась.

– Не.

Сойер поднялся.

– Мне пора. Рад, что вы в порядке. Увидимся на работе.
– Он подошел ко мне, поцеловал в макушку и покинул палату.

– Пока.
– Попрощалась я.

Вэл улыбнулась.

– Он пообещал подписать бумаги.

– Правда?
– удивилась я.

Маркс фыркнул.

– При условии, что квартира останется за ним.

Я посмотрела на Вэл.

Она пожала плечами.

– Надеюсь, ты на полном серьезе говорила о соседстве.

– Это все временно, - добавил Маркс.
– Я собираюсь попросить ее переехать ко мне.

– Пошел ты, - резко ответила она. И улыбнулась мне.
– Ты, главное, поправляйся. А обо всем остальном позабочусь я. К тому же, это просто идеальное время. Тебе понадобиться помощь, чтобы готовить и убирать.

Маркс перевел взгляд на Томаса.

– Чувак, тебе не повезло.

– А могу я тоже въехать?
– пошутил Томас. Он задержал дыхание, пока пытался устроиться поудобнее.

Вэл жестом указала Марксу.

– Пойдем. Пусть они отдохнут.

Маркс кивнул, стоя в ногах у Томаса и похлопывая по прутьям кровати.

– Ты тут держись, брат. А мы пока погреем ваше место.

– Так и знал, что ты это скажешь, - произнес Томас.

Маркс вытянул руку, Вэл взялась за нее, и они вместе удалились в холл.

– Что насчет Грува?
– Спросила я у Томаса.
– Есть какие-нибудь новости?

Он кивнул.

– Маркс сказал, что у них все под контролем, придерживаемся первоначального плана - несчастный случай во время ограбления.