– Хорошо, - прошептала я.

– Что хорошо?

Он прижался своим ртом к моему. Сжав пальцами мои волосы, притянул к себе. Он начал двигаться, направляя меня, пока спина не соприкоснулась со стеной. Я ахнула, и его язык скользнул сквозь приоткрытые губы, слегка поглаживая мой язык, и пытаясь там отыскать необходимые ему ответы. Он оторвался, оставляя меня задыхаться и желая вновь ощутить его губы.

– Хорошо, - выдохнула я, не стыдясь мольбы в своем голосе.
– Мы можем больше не претворяться.

Он приподнял меня, и я обернула его талию своими ногами. Он держал меня достаточно высоко, касаясь кончиком твердости чувствительной плоти между моими бедрами.

Я вцепилась пальцами в его плечи, отдаваясь тем же всепоглощающим чувствам, которые вспыхнули во мне еще при нашей первой встрече. Опустив меня чуть ниже, он смог бы воплотить мои самые сокровенные желания трех последних недель.

Но он не двигался. Чего-то ожидая.

Я прикоснулась ртом к его уху, закусив нижнюю губу от предвкушения того, что последует за моими словами.

– Мы можем больше не претворяться, сэр.

Томас расслабился, а затем одним медленным и уверенным движением опустил меня на себя. Я застонала, как только он вошел, а изо рта начало вырываться легкое мурлыканье, пока он полностью не заполнил меня. Своей щекой я крепко прижалась к его, и впилась ногтями в мощные плечи. Сделав небольшое усилие, он приподнял меня, а затем вновь опустил, громко застонав.

– Черт, - с закрытыми глазами выругался он.

С новым последующим толчком ритм нарастал, пропуская через каждый нерв в моем теле волны великолепной, сокрушительной боли. Он старался сдерживаться, но с каждой прошедшей минутой его приглушенные стоны становились все громче.

– Нам нужно… твою мать, - выдохнул он.

– Не останавливайся, - умоляла я.

– Ты так хороша, - прошептал он, опуская меня на ноги.

Не успела я возразить, как он резким движением развернул меня лицом к стене. Мои ладони и грудь оказались прижаты к ней, и я улыбнулась.

Томас приложил руку к моей щеке, и, развернув голову, я поцеловала его пальцы. Потом открыла рот, позволив одному из них скользнуть внутрь. Я удерживала его, слегка посасывая, отчего Томас втянул в себя воздух.

Он нежно провел большим пальцем по моему лицу, шее, а затем спустился на плечо. Провел ладонью по всей длине моей спины, опускаясь до самых ягодиц и перемещаясь по внутренней стороне бедра. Аккуратно надавил на одну ногу, подталкивая расставить их шире. Я охотно подчинилась, крепко хватаясь за стену, когда он притянул мои бедра к своим.

Помогая себе одной рукой, он неторопливо вошел в меня. Но не стал выходить. Вместо этого начал не спеша вращать бедрами, наслаждаясь приятным ощущением внутри меня.

Ухватившись одной рукой за мое бедро, второй он прикоснулся к самой чувствительной части моего тела. Его средний палец совершал медленные круговые движения, в тот момент, как сам он подался назад, выходя из меня. И с громким стоном вернулся обратно.

Я отклонилась назад, прижимаясь спиной к его груди и побуждая войти так глубоко, как ему захочется.

С каждым толчком его пальцы сильнее впивались в мои бедра, отправляя на самую вершину блаженства. Я закусила губу, пытаясь сдержать крик, на коже выступили капельки пота, и тогда мы одновременно достигли высшей точки наслаждения.

Я протянула руку через обнаженную грудь Томаса, чтобы отключить назойливый сигнал его телефона. Движение отдалось легкой болью и дискомфортом между ног от ночного секс марафона, и я уткнулась головой в его рельефный живот, улыбаясь воспоминаниям.

Томас потянулся, его ноги вылезали за пределы кровати. Простыни зашуршали, когда он пошевелился, и я начала водить пальцем по его мягкой коже, в комнате окруженной его детскими побрякушками и наградами.

Он посмотрел на меня сонными глазами и улыбнулся. Потянул к себе, пока мы не оказались лицом к лицу, а затем обернул свои руки вокруг моих плеч и уткнулся носом в изгиб моей шеи.

Поцеловав его макушку, я замычала от полного удовлетворения. Никто не заставлял меня чувствовать себя так хорошо, делая что-то неправильное.

– Доброе утро, детка, - утомленным и хриплым голосом произнес Томас. Он погладил мою ногу своей, одновременно убирая с моего лица пряди волосы.
– Я, наверное, не должен спрашивать, но будучи женщиной, для которой работа на первом месте…