Созависимость не менее страшна, чем наркозависимость. Кстати говоря, созависимость поддается психотерапевтическому воздействию даже слабее, чем наркомания.

Созависимый от своей болезни не получает ничего, кроме разрушения. Наркоман – тот хотя бы иногда кайфует. А от чего может «торчать» потерявшая голову мать?

…Перед моими глазами стоит Меир, семидесятилетний американский еврей, который пытался спасти своего тридцатидвухлетнего сына Фрэнка.

В первый раз Фрэнк появился в клинике под нажимом отца: Меир видел, что с сыном «что-то не так». Фрэнк злоупотреблял сильнодействующими психотропными таблетками, покупая их на стороне. У него разладились отношения с девушкой, грозили уволить с работы.

Я предупреждал Фрэнка, что он играет с огнем, что таблетки к добру не приведут, а только создадут новые проблемы. Однако Фрэнк меня не слушал, доказывал, что «колеса помогают немного расслабиться».

Затем они (отец и сын) исчезли и объявились годика через два. К тому времени Фрэнк уже оставил эксперименты с таблетками и перешел на уколы героина.

Теперь он имел вид безумца: глаза бегали, руки были в страшных абсцессах; он не мог спокойно сидеть и минуту. Фрэнк прижимал к груди дипломат, не желая с ним расстаться ни на миг. Дипломат, несложно догадаться, был полон пакетиками и шприцами.

Но Фрэнк просил о помощи. Он устал так жить. Он докатился до того, что воровал, где мог, огнетушители и сбывал их перекупщикам. Он, когда-то работавший программистом в престижной фирме!

Я посоветовал ему, для начала, пойти в детокс и почиститься – он колол в день 15-20 ($150-200) пакетов. Пока я подыскивал ему детокс, Фрэнк доставал из кармана иголку и начинал ею расковыривать свои гниющие от уколов раны на руке. При этом он явно блаженствовал – героинщики любят иглу. Любое прикосновение иглы к их телу доставляет им невероятное наслаждение.

Стоило мне найти отделение детокса и сообщить об этом Фрэнку, как он, прижав к груди дипломат, несся в туалет. Закрывался там в кабинке и кололся: ведь сейчас его отправят в госпиталь, и он будет вынужден расстаться с героином. Как же он выдержит такое?!..

Старик Меир в это время сидел в зале ожидания. Наверное, корил себя за то, что когда-то, тридцать лет назад, развелся с женой и в одиночку растил сына. Должен был дарить сыну больше тепла и заботы. Потому-то с Фрэнки и случилась такая беда.

Узнав, что Фрэнка принимают в детокс, Меир, обрадованный, сажал сына в свою машину и вез его в госпиталь.

Фрэнк оттуда уходил в тот же или на следующий день. Лечение от наркомании – дело добровольное. До тех пор, пока не становится принудительным.

Как сейчас вижу старика Меира, низенького, с одутловатыми щеками, он часто носил на голове бейсбольную шапочку. Давным-давно родители привезли малолетнего Меира в Штаты из какого-то еврейского местечка в Украине: в его английском порой проскакивали фразочки на идиш и украинском. Так, дипломат Фрэнка он называл колоритным украинским словом «вализа» (торба).

Меир имел прямую натуру, не терпел никакой двусмысленности и запутанности. Не понимал совершенно, с каким коварным змием имеет дело. Каждый раз, когда отец с сыном появлялись в моем кабинете, и мы втроем думали-гадали, как быть, Меир говорил:

– Всё, сынок, с этой минуты забудь прошлое, и давай-ка жить по-новому. Я не буду тебе припоминать, сколько ты украл у меня денег. Я знаю, Фрэнки, ты отличный парень, умный, благородный, когда-то был классным программистом. Возьми себя в руки. Выбрось в мусорный бак свою дрянную вализу и дело с концом. О`кей?

Фрэнк согласно кивал. При этом «вализу» прижимал к себе еще крепче...

Куда только Меир ни ходил, к кому только ни обращался! И к адвокатам, и в городскую службу здравоохранения, и в специальный лечебный суд (Treatment court). Искал, кто может заставить сына лечиться. Каждый раз с надеждой показывал мне новую бумажку, где было написано название и адрес очередного учреждения.

Но ему везде отвечали: «Либо пусть ваш Фрэнк сам образумится, либо ждите, когда его арестуют за воровство или владение наркотиками и отправят лечиться принудительно». «Как же так? – недоумевал Меир. – Сын лишился рассудка, может погибнуть. Все это видят, но ничего не могут сделать? Надо ждать, пока его арестуют? Не понимаю...»

ххх

Для таких людей, как Меир, «заболевших болезнью» детей или супруга/супруги, существуют группы самопомощи «Ал-Анон». Эти группы построены по схожему принципу с «АА»/«АН».

Их посещают не затем, чтобы узнать там, как помочь вылечиться сыну-наркоману или жене-алкоголичке. Цель иная – узнать, как уберечься самому. Как не разрушить себя наркоманией сына или алкоголизмом жены. Как начать жить не болезнью другого, а жизнью своей.