Милена надула губы, но быстро стряхнула гримаску и стала серьезна: не тот случай, не тот человек. Пришлось молча ждать, пока Паша перестанет беззвучно кипеть, сопя на выдохе и постукивая пальцами по рулю.

До самых ворот больницы в салоне было так душно от тишины, что Варвара несколько раз сдавленно кашляла. Рослый охранник кивнул, как знакомым и отвернулся было - но вууд метнулся к окну, когтем оцарапал подлокотник и умудрился задействовать стеклоподъемник. Высунул кошмарную морду, пронзительно глянул на человека, не способного шевельнуться - и завыл. Звук ободрал с ближней липы остатки листвы, пустил рябь по лужам. Впечатлительный фонарь у ворот лопнул, впуская в парк темноту. Охранник без звука сполз на жухлую листву, лишившись сознания. И вместе с тем, поняла Милена, - воспоминаний о нынешней ночи.

– Президентский картёж зассыт кипятком, получив такую сирену, - заржал Паша, встряхнулся и покосился на Милену.
– Типа мир, идет? Но я не сплю с тобой, не получаю по морде или по мозгам. Не лезь мне в башку. Я Носорог, типа ясно? Это не кликуха, а порода.

– Ни капли внушения, ни единой подначки, - Милена подняла руку, намекая на клятву, так делал кто-то из больных в палатах, и она запомнила.

– Во-во, ни капли... Варька, мартини будешь? Только не базарь про правильное пиво! Баб, хлещущих в ноябре дрянь из двухлитрового пластика, я высаживаю посреди тайги. Совсем не пьющих не беру на борт, дошло?

– Тогда лучше уж водку, Павел Семенович, - шепотом попросила рыженькая.
– Мне что-то страшновато стало, не до сладкого... вот.

– Водку...
– раздумчиво выговорил Паша.
– Это можно.

Машина некоторое время катилась по пустой дороге, норовя подмять осевую. Затем Паша крутанул руль и затормозил в полосе света, отделяющей спящий город от вечного праздника пьяной бессонницы.

– Дерьмо ресторан, - со знанием дела сообщил Паша.
– Всем сидеть тихо. Геня, присмотри за девочками.

Собака рыкнула басовито-утвердительно. Варвара завозилась, устраиваясь удобнее. Сонно проследила, как Паша шагает к двери и ныряет по ступенькам в полуподвал.

– Милена... Милена, все правильно?
– настороженно уточнила рыженькая, зябко поводя плечами и судорожно зевая.
– А Павел Семенович, он вам... друг? Просто он заботится о нас, даже обо мне. Понимаете, так не бывает. Я села в машину невесть к кому и еду непонятно куда, и все мне кажется правильным. Ох, боже мой, - Варвара вздрогнула и испуганно глянула на собаку.
– Бэль, я даже сумку не взяла. Документы, телефон...

– Жить вы без них не можете, - почти разозлилась Милена.
– Еще упомяни ключи и карточку.

– Да, - погасла Варвара, щупая карманы халата.
– И кошелек с пропуском. С ума я сошла, что ли?

Она попыталась открыть дверь, но собака одним движением оказалась рядом и положила огромную морду на колени хозяйке, заглядывая в лицо грустными глазами с опущенными внешними углами складчатых век. Двигаться стало невозможно, Варвара повздыхала и смирилась, принялась гладить широченный лоб и теребить короткие, словно обрезанные, уши Бэль.

– Когда я ехала в столицу в плацкартном, я была совсем дура, - очень тихо сказала она собаке.
– Вроде все понимала, а в мыслях видела, как встретится мне тут кто-то... и поможет. Ну, хотя бы заметит, что я еле стою на ногах и мне трудно. Только в этом городе люди не видят людей, Бэль. Они заняты карьерой, деньгами и связями. А я кто? Человек бесполезный. Ни связей, ни жилья, ничего вообще. И до врача мне еще ого-то, Бэль. Долговато.
– Бормоча и зевая, Варвара то задремывала, то вздрагивала и просыпалась, чтобы снова беспокойно глянуть на дверь ресторана.
– Боже мой, и с чего я ляпнула про водку? Вот дура. Я же не обедала. И пить я не умею. И...

Милена полуобернулась, улыбнулась сидящей на кресле второго ряда девушке. Мягко, неторопливо смежила веки, наблюдая, как закрываются глаза Варвары. Подмигнула собаке.

– Переволновалась она, если не вздремнет, сорвется, - пробормотала Милена, отвечая на возмущенное ворчание вууда.
– Паша прав... Я делаю ровно то, за что была бита Черной и изгнана Тэрой. Использую людей. Очаровываю, подстраиваюсь, 'пробиваю' на сочувствие. Мне нужна вторая среброточивая, чтобы безопасно врасти в мир и не истончить корень, на котором висим мы с овощем-Владом. Мне вообще много нужно. И я кручу людьми, рулю. Эй, Геня-Бэль, ты ведь немножко я сама. Чем я отличаюсь в поведении от пэрна и как скоро свихнусь, докачусь до вывертывания наизнанку?

Собака подпихнула нос под сползающую руку спящей хозяйки, не удостоив бывшую свою душу ответом и даже вниманием. Милена сокрушенно вздохнула. Она, в общем-то, знала ответ. Если бы была ближе к перерождению, вууд бы сожрал всех, кого счел игрушками. И еще: собака охраняет новую хозяйку от любых угроз. Пока что Милену к их числу не отнесла, это - хорошо.

Дверь ресторана распахнулась, юноша в длинном фартуке протиснулся на улицу с упакованными припасами в обеих руках. Огляделся, по приметам выбрал машину и сгрузил ношу возле задней двери. Дождался, пока появится Паша, засуетился, стараясь показать полезность. Получил деньги и удалился.