Отвечать не имело смысла, если напарник копается в твоей голове. Влад плотнее вцепился в пояс и продолжил висеть, поджав ноги и чувствуя себя пиявкой. Или детенышем кенгуру: вот годное сравнение. Плат мчался к лесу гигантскими прыжками, немыслимо и представить подобное посильным человеку. Разве - на Луне. У самой опушки Плат спружинил о ствол раскрытой ладонью и дальше заскользил мягко, неторопливо. Он дышал все так же ровно, усталости не накопил ничуть. Влад задумался - и постарался тоже дышать ровнее и ртом, нос немного сопел, холода подействовали не лучшим образом.

Рывка не было, Влада ссадили бережно, притиснув к стволу и указав спине надежную нишу.

Лес серебрился редкой пеленой снежинок. Плат скользил и перекрывал их собою, делаясь слегка заметным для взгляда. В стороне, вдали слева, у кромки опушки, удалось разобрать слабый отблеск, нарушающий монотонность ночи.

Анг сгинул и возник снова во вспышке света. Он сам и был вспышкой -взорвался движениями и азартом, и, как уже заметил за толковыми ангами Влад, при таком вхождении в бой изменился. Воздух над кожей дрожал, переливался искрами. Старого анга - ныне покойного - без доспеха и вовсе оплетало сплошным коконом серебра.

Бой длился доли мгновения, Влад увидел именно вспышку - и сразу все заслонило взбухшее из пустоты чудовище, которое накрыло собою и Плата, и его врага. Лес колыхнулся, ветки застучали, пробуждаясь. Скрипнули корни, потянулись, вороша грунт, пока что толком не промерзший. И снова легла тишина.

– Ты цел?
– громко спросил Плат.

Чудовище ворочалось и сопело, но, оказывается, оно не представляло угрозы. Наоборот, пришло на помощь. Влад, спотыкаясь и шаря руками, побрел к ангу, твердо зная, что там, рядом с Платом, безопасно. Как союзник анга выглядит - не важно. Присмотревшись пристальнее, Влад споткнулся и замер. Это чудовище он знал. Именно оно сожрало киллера на свалке у московской кольцевой, когда тот киллер уже прицелился. И жертвой был - Влад. А на шее у монстра пиявкой висел человек, как теперь понятно, анг.

Глядя вверх без опаски, Влад подошел вплотную к кошмарному зверю.

– Это ты был у него на шее тогда, перед мои попаданием в ваш мир?
– спросил он.

– Ты видел Черну, она анг и ученица этого замка... была, - уточнил Плат, деловито щекоча вьюн и тем ускоряя превращение завернутого в плащ врага в груз, плотно обмотанный тончайшим живым шнуром.
– И меня видел. Это - моя изнанка. Стыдновато признать, но ты и так знаешь. Зверь Руннар, с этой кличкой его знали в замке много лет - моя изнанка, - Плат глянул на тварь прямо и спокойно.
– Страх и слабость. Я знаю, у вас в плоскости говорят, что у страха глаза велики. Вот подтверждение: и глаза, и клыки, и рост, и броня. Когда тебя убивали в плоскости, ты кричал. Во мне что-то переменилось, я осознал свой страх, смог немного его попридержать, а Черна доделала прочее, вывернула меня из изнанки. Она - боец без изъяна.

– Руннар этот что, теперь рядом, отдельно от тебя?
– недоуменно прикинул Влад, трогая бронированную лапу.
– Настоящий.

– Сейчас он мой вууд, - не вполне внятно пояснил Плат.
– Теперь мы с ним разобрались, у кого какое место. Я человек, он - часть моей души и страх в том числе. Когда сознаешь страх, в бою он помощь, а не помеха. Идем. Я напрыгался. Не возражаешь, если мы обратно - пешком?

Влад кивнул и побрел по полю. Чудовище какое-то время двигалось рядом, делаясь прозрачнее и прозрачнее, пока не сгинуло. Влад пожал плечами и не стал ничего уточнять. Анг не растворился в ночи, это главное.

– Получается, я обязан тебе жизнью, меня бы убили, если бы ты не откусил киллера от его ботинок, - хихикнул Влад, припомнив прошлое.
– Спасибо. А зачем мы прыгали сюда, можно узнать хотя бы теперь?

– Искали вшеносца, - отозвался Плат. Вздохнул и добавил: - ты ведь не знаешь ничего... слушай. Это придумал и отсмотрел во всех вариантах прорицания Бэл. Кто б еще смог-то? В нашем мире вошь, Влад - не мелочь вроде гнуса. Так называют особый вид мерзости. Её пристраивают к тебе, ко мне - к кому угодно! Она изредка зудит, но почешешь голову - и проходит. Она, по сути, крюк, а не наживка, норовит насадить наживкой всякую... гниль. Позавидовал сильному? Ты попался, немного работы - и ты на крюке. Пожелал места повыше, и без усилий? Ты опять же на крюке. Или вот - признание, слава. Твой случай. Вошь безопасна лишь великану. Но, как ты уже понял, единственный великан в замке - тот, в переплете окна, стальной. Мы люди, у каждого есть слабость. Пока мы помним это и трезво смотрим на мир, остаемся свободными, умеем образовывать общество, а не грызться хуже зверей внутри замка, угашая его живой огонь. Вошь постепенно, исподволь берет нас в плен и затем делает рабами, когда мы позволяем ей взять нас.

– Но вы все уже должны тогда... И я тоже.

– Эта штучка исподья, их придумка. Вальзы востока выявляют её на раз. Только полвека назад именно они запустили вшей в Нитль. Бэл прорицатель... Когда он понял угрозу, стал искать её корни в прошлом - и увидел. Король, наш последний настоящий король, носитель корони, был заражен вальзом Астэром.

– Власть? Хотя чего желать королю?

– Ревность. Обоснованная. Боль подозрений и страх новой измены, - грустно вздохнул Плат.
– Маиль, женщину короля, принимал у себя Астэр. Вроде бы Тэра была резко против той поездки. Но её сочли старой упрямицей... Время было благополучное, тихое. И только мама сплошь прорицала темное, её прозвали каргой за вредность и крикливость.

– Но - полвека минуло! Они должны были или пожрать вас, или сдохнуть.

– Король осознал беду и попытался исправить. Обратился к зенитному лучу и... не совладал. То есть вшей он выжег, но и сам сгорел, и луч угасил. Я сильно упрощаю, Влад. Я плохо помню то время, вот беда. Луч, само собой, угас не из-за мелочей вроде просьбы или ошибки. Мы исчерпали терпение Нитля. Время в мироздании течет и тоже знает свою полночь, она как раз пробила, а мы не стояли крепко в темный час. Ты был в Хроге и видел, как пламя гаснет, утратив связь с даймом, а равно и смысл своей нечеловеческой, но все равно - жизни... Неискренность и неумение отдавать, а не только брать - вот что сгубило нас. Нитль не позволяет людям жить в полсилы. Мы бережем его в зиму, он дарует нам полноту возможностей человека. Нельзя нарушить договор и только брать.