Однако к "соловушке" в это раз Александр не попал, решительная служанка отобрала записку и сильным тычком отправила его на скамейку, там мол дожидайся. Девица мощная попалась в добрый центнер весом, не иначе кухарка - профессиональны признак, эти худыми не бывают, только и подумал он потирая ушибленный бок. Вскоре пение оборвалось, стало слышно, что женщины в доме что-то обсуждают и смеются. Теперь сквозь занавески смутно увидел молодое лицо, обрамленное темными локонами, светло-лиловое платье, пожалуй надо поклониться немного что-ли, а то еще обидятся. Местные нормы этикета так и не вошли еще до конца в поведение нашего современника. Пока он прикидывал, что делать дальше, появилась в дверях уже знакомая молодуха.

– Чего расселся служба? Пошли со мной, велено тебя в "людскую" горницу пока поместить. Денщик капитанский где? Почто с тобой не пришел?

– К куме в город отпросился, Иван Федорович сказал, что если что, так мы с денщиком и при складах можем пожить.

– Не боись солдат, у нас слуг более нет, я одна с барыней живу, не стеснишь никого, -улыбнулась кухарка продемонстрировав крепкие белые зубы, -Знаю я энтого Ваську! К куме - неа, к девке своей верно побег!

Да неласково его тут встретили, с другой стороны накормили хорошо, таких щей ему пробовать еще не приходилось, да и громадный кусок пирога с начинкой из мяса и рыбы оказался очень к месту. Штабс-капитан не иначе пропал на весь день, и Сашка коротал время за чтением старых газет, приготовленных для растопки печи, потом захотелось вдруг прикинуть как будет выглядеть искровая радиостанция, и принялся вычерчивать схемы на оборотной стороне какой-то казенной бумаги. Так бы он верно и скоротал время до вечера, как вдруг из передней, "господской" половины дома послышался шум, сопровождаемый криком переходящим в пронзительный визг. Александр сразу же рванул туда и с порога застал следующую картину: посреди просторной комнаты, кое-как украшенной по улам ковриками и гобеленами происходила борьба. Мужчина, весьма потасканного вида, в поношенном чиновничьем мундире, пытался облапив тащить куда-то молоденькую девушку, нет скорее девочку-подростка.

– Ай, а-а-а, пустите мой Ваня вас убьет, коли узнает!

– Не противься милая, ты мне жена венчанная или нет? Пойдем домой, я по ласке соскучился! Пойдем дедушка тебя приголубит, ха-ха.

Однако "венчанная жена" сосем явно не желала ублажать "суженного" и извернувшись ухитрилась влепить ему звонкую пощечину. Тот аж взвыл дурным голосом, правда бить девчонку не стал, только обхватил посильнее и поволок к выходу.

– Ах ты дрянь такая, придем домой, ужо я тебя вожжами выдеру как собаку! Набралась тут "благородства" с офицериком? Все выбью до остатку, жена по закону должна мужа уважать!

Александр двинулся на помощь, но его опередили, со стороны кухни ракетой вылетела уже знакомая кухарка. С пришельцем она церемониться не стала, с ходу двинула ему кулаком в морду, аж зубы хрустнули. Пожалуй при соответствующей подготовке эта решительная женщина смогла бы и ринге выступать.

– Пошел вон пияница! Пропил супружницу, так давай ходи отсюда!
– и в качесве аргумента еще раз задвинула мужичку в рыло, -Залил глаза бесстыжие и девочке лезет!

– Б..., холопка! На кого руку подняла!!! Запорю!!! Я от самого государя медалью пожалован за беспорочную службу! Я коллежский регистратор, а не мужик какой!

– Солдат, чего уставился! Выкинь его к лешему отсюда!

Приказ получен, далее все произошло быстро, совсем не как в кино. Заломив скандалисту руку, благо приемы самбо до конца еще не забыты, Александр вполне корректно, без излишнего рукоприкладства, проводил разбушевавшегося "господина" до выхода. У калитки правда он не сдержался, этот алкаш обозвал его быдлом? А ну-ка повернитесь ваше чиновное благородие к улице передом, ко мне задом. Мог бы ты уйти по хорошему, но теперь полетишь... и так пять секунд - "ключ старт"! Только калитка хлопнула, да грязь брызнула из под тушки губернского "алконавта", приземлиться он точно в лужу аккурат между двумя упитанными свинками. Умные животные поспешили принять господина коллежского регистратора в свое общество, в котором вероятно не существовало сословных различий.

– Смори-ка эка болезный вылетел, как воробушек!
– прокомментировали событие сидевшие на завалинке напротив бабки.

– Маврикиевна, а хто энто, чет я не упомню таково кавалера?

– К их благородию капитану Денисову таскается, как господа в город приедут...

Сашка со злость захлопнул дверцу и надвинул внутренний засов до упора. Так а где же сторож? Он погрозил кулаком псу, тот заскулил, мол понимаю - провинился и скорчил такую "виноватую" морду, что невозможно было удержаться от смеха. Хотел было он поощрить косматого за находчивость, за ухом почесать, да не получилось.

– Пошли чай пить, барыня зовет!
– кухарка тут как тут, даже не стала дожидаться ответ, схватила за рукав мундира и потащила за собой, точно судно на буксире. Вот так они и познакомились. Гражданская жена штабс-капитана Софья Михайловна проживала в домике на окраине губернского города N уже полгода вместе с кухаркой Палашей. Сашке сразу бросилось в глаза, что отношения между молодыми женщинами были доверительными, старшая утешала младшую, ведь Софья расплакалась как ребенок. Только разница в одежде подчеркивала у них различие, и позволял определить, кто барыня, а кто кухарка. Достаточно закрыть глаза, как создавалась иллюзия, что мать успокаивает дочь, или старшая сестра младшую.

– Успокойся золотко мое, прогнали мы его, не придет больше, вон Сашка-солдат как ему наподдал.

– Грозиться ведь царю пожаловаться, -утирает слезы Софья Михайловна. Не очень то ей идет "по имени-отчеству", даме сердца сашкиного начальника от силы лет пятнадцать, а ее старшей "подруге" вряд ли больше двадцати.

– Не плачьте Софьюшка, их благородие Иван Фелорович говорит, что из наше дыры три года скачи в любую сторону и никуда не доберешься, -подключился к процессу утешения Александр, -Какой еще царь, проспится регистратор и забудет. Это он пьяненький храбриться, а так ведь мелкая вошь чиновная.