Лина вошла в кабинет и замерла, увидев сидящим в кресле у стола Марка.

И все мысли, переживания, страхи мигом потеряли для девушки свое значение, как только она встретилась взглядом с высшим. Окружение для нее внезапно перестало существовать, мир вдруг сконцентрировался только на нем одном. Лина не слышала, что говорил ей Пауль, не различала, что ответила за нее Тереза. Все внимание было приковано лишь к понтифику.

Надо же, не виделись всего месяц, а сейчас она словно заново его изучает. Красивые темные глаза под длинными ресницами, прямой тонкий нос, четко обрисованные скулы. Длинные волосы собраны в хвост.

И как только у нее могла возникнуть мысль отказаться от него!?

Он медленно встал с кресла и в два шага преодолел расстояние до девушки. Взял ее лицо в руки, приблизил к себе, как будто не веря самому себе, что видит ее, и в силах наглядеться.

– Лина!
– прошептал Марк и ее глаза наполнились слезами.

Девушка понять не могла, почему плачет, но буря эмоций требовала выхода. Увидев бегущие по щекам любимой ручейки, понтифик прижал ее к своей груди, закрывая в объятиях, и проговорил с улыбкой:

– Не плачь, моя радость! Я же рядом!

Девушка закивала в ответ и сама обхватила мужчину руками, отказываясь выпускать его даже на мгновение.

– Что ж, вот твое имущество, - донесся голос механика со стороны окна, - Как ты сам видишь, в целости и сохранности. Я требую предоставить мне дочь.

Марк снова прижал девушку к себе, нежно касаясь губами ее затылка, но затем отстранил Лину, впрочем, не выпуская из своих рук, и вытащил из внутреннего кармана телефон.

– Дитрих? Подойдите, пожалуйста, ко входу, вас встретят.

Услышав эти слова, Пауль отдал тихий приказ Терезе, которая стояла и с любопытством наблюдала за парой, и та вышла из кабинета.

Лина, пользуясь случаем, вытащила из кармашка пальто платок и начала вытирать лицо, смущенно улыбаясь мужчинам из-за своих слез.

Разнервничалась, с кем не бывает.

– Лина, ты как?
– спросил у девушки понтифик. Он уже ничем не высказывал своих чувств, став по-деловому собранным и сосредоточенным.

– В порядке!
– она сложила и убрала платок, - Извини, я что-то совсем расклеилась.

Он ласково погладил ее по щеке, снова на мгновение превращаясь в нежного и любящего мужчину.

– Ничего страшного. Скоро вернемся домой, и там хоть всю кровать залей слезами радости.

– Тебе спать будет негде!
– усмехнулась она, глядя на понтифика блестящими от радости глазами.

– На твою половину переберусь!
– отшутился понтифик и, посерьезнев, повернулся к механику, - Мне нужны все копии материалов, что ты вел на Лину в течение этого месяца!

Пауль поднял бровь и как-то настороженно переглянулся с девушкой. Этого они точно не планировали.
– Мы об этом не договаривались!

Марк нахмурился:

– У тебя в руках была моя женщина, и ты думаешь, я поверю на слово, что ты сдержал свое обещание и ничего с ней не делал?

– Документы - это внутренние материалы организации.

– А Лина принадлежит мне!

Девушка потянула мужчину за рукав:

– Марк, давай лучше уедем отсюда побыстрее, а документы Пауль пришлет тебе по почте?

Понтифик грозно глянул на нее, но не уступал:

– Мне нужен полный отчет о том, что с ней происходило за это время.

Это была проблема! Представить реакцию высшего, когда он узнает, что над Линой все-таки проводились эксперименты в обход его договоренностей с механиком, было легко. Девушка уже видела понтифика в ярости и не хотела повторять до поры до времени этот опыт.

– Марк, пожалуйста!

В этот момент открылась дверь и в кабинет вошли Дитрих с молодой невысокой женщиной. Ее каштановые кудри были связаны в неуклюжий хвост на затылке, одежда помята и местами испачкана. Но гостья держалась гордо и высокомерно, совершенно не обращая внимания на свой внешний вид.

Она окинула кабинет надменным взглядом, отдельно выделив Лину, вцепившуюся в понтифика, и повернулась к Паулю:

– Здравствуй, отец!

…

Увидев дочь, Пауль непроизвольно шагнул к ней, но остановился под ледяным взглядом понтифика.

Тот одной рукой прижал к себе свою женщину, другую требовательно протянул механику. Лина вцепилась в мужчину, как в спасительный круг, аж пальцы побелели.

Повинуясь едва заметному жесту своего начальства, Дитрих, единственный и неповторимый Палач московского клана, положил на плечо бродяжницы свою руку, напоминая, под чьей то ли защитой, то ли охраной находится пленница.