Шрифт:
И вот, наконец, этот день наступил.
Всю ночь Лина не спала. Ожидание встречи с понтификом и нервные переживания сделали свое черное дело - у девушки началась бессонница. Она вся извертелась на кровати, никак не найдя удобной позы, плюнула на сон и уселась перед компьютером, но и там ничего интересного не могла найти. Решила почитать книгу, но мысли перескакивали с одной на другую и сконцентрироваться на тексте Лине не удавалось. В общем, к завтраку она вышла бледная и с кругами под глазами. Медея прищурилась, осуждающе покачала головой и поставила перед племянницей кружку горячего крепкого кофе.
Приехать за Линой должны были ближе к обеду. К этому времени девушка уже полностью собралась и держала в руках лишь легкую сумочку с документами. Несмотря ни на что, она твердо решила придерживаться обговоренного с Паулем плана — рассказать в ближайшие дни понтифику про свое прошлое и вернуться обратно в пансионат. А значит, нет смысла собирать вещи.
Медея с утра ходила злая, огрызающаяся на племянницу по любому поводу. Лина не сердилась, ей тоже было жаль расставаться с так неожиданно появившейся родственницей, девушка успокаивала себя только тем, что вскоре они снова встретятся.
В итоге, тетя предложила ей прогуляться напоследок до поселкового парка и полюбоваться фонтаном. Взяла племянницу под руку и повела к скамеечкам у фонтана. Сели, поздоровались с некоторыми соседями, которых тоже в этом прохладное ноябрьское утро потянуло провести на свежем воздухе.
Замолчали, думая каждая о своем.
Медея подняла голову к небу и посмотрела на облака. Лина исподволь ее разглядывала, стараясь запомнить внешность.
Тетя была такой маленькой, хрупкой, но в то же время с сильным, упорным, девушка даже сказала бы — упертым характером. Лина втайне восхищалась родственницей, пытаясь порой ей подражать.
– А, ладно, будь, что будет, - махнула тетка рукой, словно приходя к какому-то внутреннему решению, и повернулась к племяннице, - Все, что тебе сейчас скажу, я не имею права сообщать, и Пауль меня за это не похвалит. Но, я все-таки считаю, что ты должна понимать, что к чему. Ты слишком, я бы даже сказала, катастрофически доверчива.
Лина поморщилась. Да, с доверием у нее серьезные проблемы.
А Медея продолжала говорить быстро, как будто боялась, что ее прервут:
– И поэтому не доверяй Паулю! Никогда! Ты — четвертая в роду, девочка моя, пусть и лишившаяся таланта! Пауль ни за что не выпустит тебя из своих рук, раз уж довелось к нему попасть. И сейчас, когда у тебя появился огромный шанс избавиться от механика, я уж не представляю, каким образом Марк выторговал его, но… Не смей сюда возвращаться! Понимаешь? Не смей! Я тебе запрещаю на правах старшей родственницы!
– Тетя, у меня нет другого выхода!
– Есть! У тебя есть другие варианты, просто ты их не хочешь видеть. Но в Цюрих приезжать не смей! Если вернешься — больше отсюда не выберешься.
Девушка вопросительно подняла бровь, намекая, что не мешало бы разъяснить подробней, но Медея бросила в сторону настороженный взгляд и непонятно повела головой, отказываясь развивать тему.
– Думай сама. Я тебе сказала все, что хотела!
Женщина встала со скамейки и направилась к выходу из парка:
– Пойдем, я вижу, Тереза уже приехала за тобой.
…
И снова привычное за последние дни высокое серое здание из стекла и железобетона. Красивый колонный холл со стойкой ресепшена и металлодетектерами. Охранник привычно окинул пристальным взглядом, но ничего не сказал и пропустил вперед. Далее лифт, лестницы, коридоры и снова лестницы.
За месяц Лина была здесь раз пятнадцать, не меньше, но так и не смогла запомнить дорогу к кабинету Пауля.
Наконец, она встала перед нужной дверью. Тереза уже коснулась ручки, чтобы ее открыть, но Лина жестом попросила дать ей минутку.
Марк там.
Лина любила понтифика всем сердцем, но до безумия боялась приближения того момента, когда надо будет рассказать обо всем. И хоть Медея за все это время привела девушке тысячу доводов, она так и не смогла убедить бывшую ткущую, что не стоит ничего менять.
И теперь Лина искренне хотела и в то же время отчаянно боялась увидеть Марка, заглянуть в его такие любимые глаза и осознать, что вся любовь, что понтифик к ней испытывал, — фальшивка.
Тереза сделала шаг вперед, призывая заканчивать с переживаниями, и Лина выдохнула. Надо взять себя в руки. Она перевела взгляд на свои пальцы и увидела, как те дрожат. Сразу же вслед за этим девушка осознала, что дрожь стала пробивать все ее тело, даже зубы выстукивали быстрый ритм. Решила занять руки хоть чем-то: начала расстегивать пальто и снимать с шеи шелковый платок, заменяющий шарф, но тут заметила, как презрительно скривила губы помощница Пауля. Ей не понравилось волнение своей подопечной.
Девушка вдруг осеклась и вспомнила слова Медеи.
Почему Лине никогда раньше не приходила в голову, что к простой смертной, как подчеркивал при каждой встрече Пауль, глава механиков вряд ли приставил бы в качестве служанки собственную помощницу.
Тетя велела не доверять ему. Почему? Пауль еще ни разу не нарушил данного ей слова. И в экспериментах не задействовал, и телепата пригласил по ее просьбе.
Телепата…?
Невысказанная мысль искрой мелькнула в голове, но ухватить ее Лина не успела. Тереза, недовольная задержкой, коснулась ручки кабинета и открыла дверь, пропуская вперед свою бывшую подопечную.