И теперь остается надежда только на ее сестру, приемную дочь самого отца Сергия.

В этот момент в дверь постучали. На окрик отца Сергия в кабинет осторожно заглянул Михаил и предложил робким голосом чай, потому что ужин, как он понял, задерживается. Получив согласие, через пару секунд он вошел снова, держа в руках красивый поднос гжельской росписи с заварным чайником, парой чашек, сахарницей и вазочкой с печением. Лина с благодарностью приняла чашку ромашкового чая, откусила печенье и положила на блюдце. Михаил, повинуясь быстрому взгляду учителя, так же тихо покинул кабинет.

Сергей Константинович размешал чай, сделал глоток, и приступил к самому важному.

– Вы знаете, Алина, я категорически не хотел ставить Печать.

Лина лишь бросила на него затравленный взгляд, но ничего не ответила.

– Да, не хотел ставить Печать. Я категорически против такого рабства.

– Я не была рабыней Марка, - недовольно заметила она в ответ.

– Были, Алина, были, - вздохнул старик, - Самой настоящей и полноценной. Без прав на что-либо и гарантий. И Гай, передавая вашему любовнику аркан, прекрасно это понимал! Ткущая - рабыня - это едва ли не лучший вариант сохранить ее для клана. Разумеется, вам было все преподнесено в более радужных красках…

– Неправда!
– вскинула голову девушка.

– Правда, - он отставил чашку на стол и сложил руки на груди, - Наркоман - едва ли не лучший из видов рабства. А из вас сделали именно наркоманку. Доказать? На что вы были бы согласны, если 6ы получили кровь понтифика вовремя?
– девушка застыла, и бывший священник кивнул головой, он знал, что бьет прямо в точку.
– Уважаемая Алина, я вполне допускаю, что Марк действовал из лучших побуждений, но вы стали его рабыней, настолько покорной и верной, какими редко становились даже рожденные в неволе.

Лина отвернулась, стараясь сдержать злые слезы. Она прекрасно знала, кем по сути является, но понтифик на разу не подал даже знака, что считает Лину своей рабыней. Марк действительно любит ее.

И слушать сейчас обвинения в его сторону и намеки на использование Лине было очень неприятно.

– Поэтому, - продолжил старик, не обращая внимания на ее реакцию, - я искренне рад, что вы в итоге избавились от Печати.

Доказывать что-либо девушка не стала.

– Но я избавилась и от дара. И чтобы вернуть все обратно…

– А вы действительно хотите вернуть?
– уточнил старик, пристально глядя в ее лицо.

Лина виновато опустила голову. Вспомнила Марка, Милу и горько улыбнулась.

– Я обязана все вернуть обратно. Я понимаю, что мои действия могли причинить другим людям …

– Зло?

– Проблемы, - переиначила она, - Но знаете, я не согласна с вами. Да, быть может, раньше я и была эгоисткой. Но мне пришлось многое пережить, и это дало возможность переоценить все по-новому, - девушка качнула головой, - И то, что я сделала и у “Странного места”, и в резиденции - было ради других, а не ради себя.

Сергей Константинович хотел было что-то ответить ей, но лишь упрямо поджал губы. Он все равно оставался на своем - для Алины, по его мнению, в первую очередь важно лишь то, чего хотела она.

– Кстати, Марк знает о Катерине?
– вдруг спросила девушка.

Старик иронично поднял одну бровь и цинично усмехнулся:

– А вы думаете, кем он меня шантажировал, чтобы я поставил на вас Печать гемофага? Этот аркан нарушал слишком много моих принципов, чтобы я добровольно согласился работать с ним.

…

Марк хмуро читал письмо по электронной почте. Филипп предупреждал своего учителя, что недавно в Уральской директории появились вооруженные банды посвященных-смертных. Они пропагандировали восстание против недавно назначенного понтификом префекта и агитировали за смену власти в клане. Особенно он обращал внимание на лозунги о смещении верховного понтифика.

Новость была неприятной. Сейчас Филипп писал именно о посвященных, но подобная истерия среди смертных грозила выплеснуться и на обычных людей, не знающих о существовании кровососов. Вампиров не так много, смертные же плодятся как тараканы, и чем больше народу будет известно о реальном существовании созданий из суеверных ужасов, тем больше шансов получить вторую Инквизицию.

Фил, разумеется, смог вовремя разобраться и уничтожить поднявших бунт, но подобные стайки смертных, по его словам, были замечены и в других областях.

– Когда приезжает Александрос?
– Дитрих уже был в курсе событий на Урале и тоже считал, что приезд лидера европейцев слишком подозрителен.

Понтифик бросил взгляд на календарь.

– Через три дня.

– Значит, основные выступления надо ждать в это время, - резюмировал Палач, - Что предполагаешь делать?

Понтифик задумался.