На какое-то время я задремал. Даже что-то начало было сниться. Какой-то бокс…

И внезапно проснулся от воплей.

«БУДУ ОРАТЬ, БУДУ ГУЛЯТЬ!!!» - хрипел сосед собачьим рыком, сопрово-ждая каждую фразу ударом кулака по столу. «Я В БАТЬКУ ВЕСЬ!!!!!!». Похоже, он основательно нагрузился. Сейчас врубит Талькова и под музыку снова бу-дет орать, какие все кругом волки.

Боже. Дайте мне новокаин - пронеслась в голове строчка из «Грин Дэй». Я закрыл лицо подушкой, пытаясь заснуть.

«Бом-бом-бом», доносилось сверху.

18

Бом-бом-бом…

Я с трудом открыл глаза, не понимая, что происходит. Потом дошло: это в дверь подъезда стучат.

Сколько времени сейчас? Вроде, уже темно.

Боммм… Бомммм…..

Опять стук в дверь подъезда и тихий звук от сигнала вызова в домофоне, затем пьяная речь заплетающимся языком и резкий выкрик – «откройте дверь». Сел на кровати и спустил ноги на пол, посмотрел на часы – ни хрена не видно.

Видимо, вызов домофона дал результат – кто-то снял трубку:

– Слышишь, дверь открой, - послышался пьяный голос и опять удары в дверь, видимо, трубку положили.

– Суки, откройте дверь, - прорезал ночь вопль, - Сука, завтра всех по-крошу, приду, откройте дверь, - продолжал некто.

Я обхватил голову руками, чтобы унять боль, схватившую полголовы. У меня так часто бывает, вот уже целый год, особенно когда не досыпаю. Од-нажды мама хотела даже скорую помощь вызвать, но отговорил я ее. Зачем? Придут, посмотрят и уйдут. После простуды дело было, и все списал я на то, что меня опять просто продуло, без шапки ходил. Про курилку на учебе, есте-ственно, говорить не стал, а это осложнение такое. И вроде как прошло, в по-следнее время ничего не болело.

Полез в аптечку искать анальгин, свет не включал.

Где же он? Боль нарастала и делалась невыносимой, даже глаза открыть было больно. Наконец нашел таблетки, принял и запил соком, до которого ни-как не мог добраться вечером. Сел на пол и закурил. Сейчас для меня ничего не существовало ни уродов у дверей в подъезд, ни квартиры, ни дома, ни го-рода, была только боль. Всепоглощающая и все выгрызающая боль, ее танец огня внутри моей головы и в глазах, она заполняла все мое сознание. Запол-няя болью каждую клеточку моего организма и яростно колотила мне внутрь головы. Боммм…. Боммм…

«Вставай, сука, вставай», словно орал огненный шаман в моей голове. Двадцать минут. Через двадцать минут таблетки всосутся в кровь и все будет нормально, надо просто пережить это, все проходит и это пройдет. Я сидел на полу, обхватив голову руками, плохо понимая, что происходит. «Вставай, сука, вставай».

Стук в подоконник где-то на первом этаже.

– Баба Галя, открой дверь, - уже не такой активный пьяный голос, види-мо торможение уже началось.

Минут пять спустя, уже какой-то по-детски истерико-визгливый вопль:

– Не откроете, всех пидорасами буду считать!

Не знаю, сколько времени прошло. Боль отпускала шаг за шагом, мед-ленно, но верно отпускала. Подошел к окну, посмотреть кто там такой герой.

Перед подъездом я разглядел две фигуры. Один, кажется, Тоха, уже дре-мал на железке, другой, Коробок (его ни с кем не спутаешь), засунув руки в карманы джинсов, пялился на дверь. Те самые упыри, которые подошли ко мне вчера у магазина, наконец, вернулись к подъезду.

Я ушёл в комнату, лёг.

– Эй, мареска! – Крик с улицы - Слышь, эй! Уруру!

Потом какой-то разговор двух подонков.

– Слышь, парняга, подругой поделись!

Послышался удаляющийся пьяный голос Тохи.

Потом всё стихло. Наступила тишина. Я выглянул в окно - все ушли, уро-ды.

И опять бессонница, опять брожу туда-сюда по квартире, не зная, чем заняться под монотонное гудение холодильника.

Боль отпустила, ушла.

Решил продолжить рассказ об уроде, начал писать, но получилась какая-то хрень, пришлось переписывать старое и оставлять место для продолжения.

Надо зайти в аптеку, купить анальгин и снотворное, а то так и коньки двинуть не долго. И еще в ларек какой-нибудь про футбол что-нибудь купить, а то давненько ничего не читал спортивного.

Опять пошел к окну, открыл форточку и закурил.

Тишина. Ночная прохлада, хоть жары нет, уже хорошо.