— А так, что ему нужна история! Книжек у него не выходило уже два года, договоров с издательствами нет, а значит, и истории тоже. Но есть матрешка. Бог знает, где он ее взял, может, от бабушки досталась, может, на помойке нашел, спросим, но главное, что он ею заинтересовался. Представляете степень его отчаяния?

— Михаил Африканович…

— Ой, что вы, — быстро поправился Штыков, — вы совсем другое дело! У вас вполне практический интерес. И основания другие… — Он виновато посмотрел на сверлящего его взглядом Жуковского. — Простите, брякнул глупость, бывает! В общем, главное, что он пошел в музей, а уж после того, что там рассказали, ему сто процентов захочется узнать всю историю! Так что он придет!

— Но у нас ведь нет никакой истории!

— Но он-то об этом не знает! Он получил интригующее письмо, а кто мы и с кем будет встречаться — понятия не имеет! — Штыков довольно потер руки и угостил себя большим глотком джина с тоником.

На пороге появился Артем Сергеевич.

— Пришел господин Капралов, — сообщил он.

— Ну, что я говорил?! — не удержался Михаил Африканович.

— Здравствуйте, Лука Романович, — протянул руку Жуковский, когда Капралов вошел. — Алексей Павлович Жуковский. А это, — он указал на Штыкова, — э-э-э… наш эксперт, Михаил Африканович.

Капралов пожал протянутые руки и покрутил головой.

— Очень приятно, Алексей Павлович! Как много у вас красивых книг… Я так и понял, что это вы меня пригласили.

— П-поняли? — споткнулся о неожиданное слово Жуковский.

— Да, посмотрел в Гугле, чей это дом. Иначе бы и не пошел.

Жуковский метнул тяжелый взгляд в сторону Штыкова.

— А, конечно! Мы на это и рассчитывали! Немного мистификации, так сказать. По-другому нам не интересно.

Он с удовлетворением отметил, что лицо Михаила Африкановича налилось багрянцем, усадил Капралова в кресло и осторожно поинтересовался:

— В приглашении ведь было сказано, о чем пойдет речь?

— Разумеется. Вам нужна консультация психиатра.

— Ничего подобного там… — привстал Михаил Африканович, но Жуковский махнул на него рукой.

— Наш гость иронизирует.

— Да, троллю помаленьку, — согласился Капралов.

Штыков посмотрел на него с ненавистью, однако молча опустился обратно.

— Видимо, у меня есть что-то, что вам нужно… Вам экскурсоводша стукнула про матрешку?

— Видимо, — улыбнулся Жуковский, а Штыков уставился в пустоту. — Покажете?

Капралов открыл портфель и достал из него матрешку. Оба его собеседника подались вперед.

— Можно? — протянул руку Жуковский.

— Что может быть более русским, чем матрешка… — нараспев произнес он, поднес куклу к лицу и, медленно втягивая воздух раздувшимися ноздрями, провел кончиком носа по волнистому боку. На его голом черепе заблестели капельки пота.

— Да, мы просто обязаны их найти! Для искусства, для народа, для себя, в конце концов! В смысле, для вас! — нервно и немного искательно воскликнул Михаил Африканович, но уткнувшийся в матрешку хозяин в этот раз на него даже не взглянул.

По лицу Капралова легкой рябью перекатилось веселье. Жуковский же, не отрываясь от куклы, вдруг подмигнул ему невидимым Штыкову глазом.

— Откуда она у вас? — спросил он.

— Нашел.

— Нашли, значит… А больше там нет?

Капралов покачал головой.

— Ладно… Продадите? Беру без экспертизы. — Михаил Африканович при этих словах тихо засипел, но ничего не сказал. — Только назовите цену!

— Не хочу вас разочаровать, но нет.

— Ну, нет, так нет! — с легкостью согласился Жуковский. — Значит, хотите сами во всем разобраться?

— Хочу, правда. А уж сам или вы мне поможете, это дело десятое. Я думал, что смогу здесь узнать что-то новое…

Он протянул руку, и Жуковский, помедлив, вернул матрешку.

— Вы мне ничего не расскажете, да?

— Лука Романович, вы даже не поинтересовались, о каких деньгах может идти речь, — подал голос Михаил Африканович. — А ведь наверняка знаете, что Алексей Павлович…

— Погодите! — перебил Жуковский. — Про это мы еще успеем. — Он проводил взглядом матрешку, скрывшуюся в портфеле. — Мы вам не только расскажем, но и покажем. Пойдемте.

Они прошли в другой конец библиотеки, где на мольберте снова стоял портрет княгини Ольги.

— Михаил Африканович, — попросил Жуковский, — расскажите Луке Романовичу, что нам известно.

Штыков рассказал Капралову все, что и два месяца назад Жуковскому: и про художника Репина, и про заказавшего портрет дядю Николая Второго, и про великую княгиню Ольгу.

— К сожалению, — закончил он, — пока нам не удалось установить происхождение самой матрешки и что с ней стало. На сегодня известны только две части — ваша и та, что пропала из музея. Пока мы не знаем, где эта вторая и кто ее украл. Поэтому наши поиски идут в двух направлениях. Сперва, так сказать, в историческом разрезе. А второе — кто вломился в музей и почему они это так обставили.