– Ты того, ментенок, не падай. Стой на ногах мой упитанный друг. А то упадешь, а твой напарник грех на душу возьмет. Как потом спишите мертвого прокурора? И это перед окнами двух шестнадцатиэтажек! Сбрехать не получится. Ой не получится. О, молодец, молодец. Все хорошо. Теперь успокой напарника и поговорим спокойно.

Прапорщик обернулся и подал знак второму инспектору убрать оружие. Тот опустил ствол вниз, но позицию не менял и внимательно наблюдал. Смирнов указал рукой на стоящую рядом скамейку. Они сели. Прапорщик заметно нервничал. Александр посчитал, что не стоит больше проводить опытов над психикой несчастного мелкого вымогателя и сразу перешел к озвучиванию внезапно посетившей его идеи.

– Как тебя звать?

– Николай. Николай Васильевич . . .

– Стоп. Не горячись. Твоя фамилия мне не нужна. Не надо. То, что Вы- гаишники сволочи, знает даже едва начавший говорить младенец. Это полная и окончательная аксиома и давай не будем тратить время попусту. Меня сейчас не это волнует.

Как ты понимаешь, мой визит к твоему начальству окончательно прервет сей благодатный ручеек материальных благ с коего ты так успешно вскормился. Но, это твои личные дела, ну и наших демократов-руководителей. Я же, убежденный коммунист и Ваших методов не приветствую. Стой, Стой, не бледней. Сегодня есть повод помолиться твоему гаишному богу. Слушай дальше.

Так вот. Ничего плохого я тебе делать не собираюсь. Берешь «на лапу», и хрен с тобой. Не мне тебя судить. А вот проблему в интересах Государства ты мне просто обязан помочь решить.

Хлебзавод далеко отсюда?

– Да нет, в паре кварталов отсюда.

– И замечательно. Сейчас я дам тебе ФИО одного очень непорядочного человека, обманным путем купившего справку о нормальном состоянии здоровья и устроившегося водителем экспедитором на завод. Представляешь, на твоей территории каждый день управляет тяжелым грузовиком инвалид, стремительно теряющий зрение и подверженный внезапным приступам боли вплоть до потери сознания. Кроме этого, этот же тип управляет и легковым автомобилем. Согласись, чистой воды состав преступления! И я прошу тебя поступить именно как того требует Закон- прекратить сие безобразие, ну и заодно спасти кучу человеческих жизней и, как любят говорить Американцы в своих фильмах- заодно спасти и мир. И ничего более.

Хотя нет, раз уж я вступил в Ваше сообщество «козаностры», то и вести себя нужно соответственно. Так вот. Ты его отлавливаешь, используя свой отменный опыт, не надо скромничать, используя свой отменный опыт вымогателя, подводишь этого нарушителя к мысли, что ему предстоит расстаться не только с работой, но и с личным автомобилем, а заодно и правами. И вот, когда «клиент спекается», ты ему тихонько говоришь, что есть возможность все решить «мирно». Конечно, он с радостью захочет расстаться с некой, уверен, что с немалой, суммой денег, но ты, настоящий и неподкупный страж закона, брать презренный металл отказываешься. Вот тут тебе нужно явно потренироваться, так как именно эта роль тебе, по моему глубокому убеждению, ну никак не дастся сразу. Убедительно прошу, потренируйся перед зеркалом. Можешь жену пригласить в качестве критика. Ладно, напарника но, прошу серьезно, потренируйся. Сумма большая, может «рука дрогнуть». Так вот, когда наш «клиент» погрузиться в глубокие раздумья по поводу нарушения «незыблемых законов» нашего современного общества, ты ему шепнешь на ушко, что выход все таки есть. И для этого требуется самая малость- связаться с одним военным следователем по фамилии Смирнов, а когда тот даст свое добро на «помилование», то и все санкции со стороны стражей дорог будут сняты.

Да, забыл. И на этом останавливаться не надо. Потом через день позвонишь мне и уточнишь- звонил ли наш «клиент» и каковы дальнейшие указания.

Думаю, что все будет хорошо. Я просто верю в твой талант, дорогой ты мой блюститель Закона.

Да, забыл. В качестве компенсации за волнения и потраченные на репетициях силы, через полгода можешь мне позвонить еще раз. Если все будет нормально, я его тебе отдам в качестве премии- дои сколько захочешь. И, слово офицера, все это останется исключительно между нами.

Смирнову пришлось еще разок довести до прапорщика смысл задуманной авантюры и только когда он окончательно убедился, что милиционер все прекрасно понял и запомнил, откланялся, и укатил на своем военном внедорожнике домой.

Вечером Смирнов доложил шефу о своих похождениях и тот впервые признал, что его подопечный не только относительно сносно освоил следствие, но и имеет некоторый талант в изучении непременного атрибута работы прокурора – интригам. Правда, Виталий Владимирович предупредил, что таким блюдом как авантюры не стоит злоупотреблять, слишком уж это опасное блюдо.

Как и предполагал Смирнов, на второй день ему позвонил потерпевший и откровенно испуганным голосом договорился о встрече.

У Александра сразу возникло ощущение, что скоропостижно прискакавший на встречу «подопечный заряжен». Бывший боец сразу предложил ему крупную сумму денег. Смирнов, предусмотрительно оставивший дверь в кабинет открытой и посадивший вне пределов видимости дежурного откровенно выразил изумление.

– Деньги? Какие деньги? Нет, дорогой не для этого я тебя пригласил. Хочу узнать по какой причине ты, вдруг, изменил показания и стал выгораживать преступника, между прочим, покалечившего тебя.

Ему удалось удержать разговор в этом ключе и потерпевший все таки признался, что имеющуюся у него машину он получил « в дар» за то, что «не будет ломать жизнь порядочному офицеру». Смирнов пристыдил оступившегося гражданина и получил от него клятвенные обещания, что на суде он даст исключительно правдивые показания. Смирнов выразил удовлетворение. Единственное, что он уточнил- об этом решении ни адвокату, ни подсудимому знать не стоит. Даст показания в суде, а потом может и машину вернуть владельцам.