Новенькая, совсем еще девочка...

– Я бы хотел видеть Марию. Хозяйку.

– Ты Джером, да?

Парень обернулся и увидел... кажется, её звали Саманта?

– Как бы тебе получше сказать-то... а её нет. Похоронили её, месяц назад. Воспаление сильное, никакое лекарство не помогло, дьявол!
– девушка снова глотнула портвейн. Она едва держалась на ногах.
– Хочешь, проведу... к могилке?

Джером сглотнул. Что-то сломалось. Что-то в области сердца не подлежало перестройке. Душа будто бы отделилась от тела и наблюдала на него с высоты птичьего полета.

– Идем.

Она с какой-то животной радостью посильнее закутала плечи в грязный красный платок и выбежала за дверь. Джером последовал за ней, едва поспевая, но совершенно ничего не замечая вокруг.

Большой деревянный крест с надписью... и завядшие цветы...

Джером распрощался с двумя золотыми, небрежно бросив их в руки пьяной женщине. Та с благодарностью икнула и побежала назад.

Парень собрал все эти нелепые цветы и бросил в сторону. Она никогда их не любила, а вот осенние листья... оранжевые, желтые, красные...

Его глаз заметил виднеющуюся бумажку. Она сиротливо пряталась, зацепленная каким-то образом к крестику.

Он нагнулся и достал её, едва не порвав...

Я люблю тебя

И его губы сами собой расплылись в улыбке. Только его девочка могла так оригинально признаться в любви... только она...

– Ты не ангел, за это я люблю тебя, - прошептал он могилке, а затем просто упал на землю, чтобы хоть одна слеза прошла сквозь землю, чтобы хоть что-то, чтобы она услышала...

...и внезапно его осенило: розовая дымка! Она услышит его, обязательно! Сквозь розовую дымку счастья...

И пусть покажется мечта былью, если хоть однажды холодная луна станет раскаленным солнцем...

Ты женщина - и этим сказаны все строки,

Ты женщина - и это грешница вопреки,

Ты женщина - забудь. Прости. Прощай.

Ты женщина...

Нет! Я просто маленький комочек,

Запутавшийся котенок...