При помощи хозяина дома, тоже сорвавшегося с постели на звонки телефона, наскоро побросали в первый попавшийся чемодан все, что находили крайне необходимым, и через несколько минут я уже был на адмиральской пристани в сопровождении вестового, тащившего вещи, а еще минут через пять высаживался на "Решительный".

Меня встретили: лейтенант (минер), два мичмана и механик. Было не до церемоний. Познакомились, и я прямо, не спускаясь вниз, прошел на мостик.

Было 7 ч. утра.

Золотая гора на своей мачте уже держала сигнал: "Решительный", ход вперед!"

– - Господи, благослови! -- подумал я и скомандовал: --Отдать носовые швартовы!

Миноносец оказался на редкость послушным суденышком. Несмотря на полное с ним незнакомство, я благополучно развернулся в каше судов, заполонявших Восточный бассейн, вышел в проход, обогнул "Ретвизан", окруженный всякими "портовыми средствами", и, сопровождаемый миноносцем "Стерегущий", следовавшим за мной, оказался на внешнем рейде, где ждали нас "Амур", под контр-адмиральским флагом, "Гиляк" и "Гайдамак".

Единственная полученная мною инструкция с "Амура" был сигнал: "Следовать за мной. Держаться на правой раковине".

Пошли в направлении к Талиенвану.

Погода была подозрительная. Пасмурно. Тянул слабый восточный ветер. В воздухе кружились редкие снежинки... Я пригласил на мостик лейтенанта и спросил его: есть ли таблицы девиации компасов? -- Он отозвался полным незнанием, так как назначен на миноносец только вчера... Спросил старшего из мичманов, который оказался старожилом -- на миноносце уж две недели, -- он сообщил, что в эту кампанию никто к компасам не прикасался и магниты стоят по-прошлогоднему.

– - То-то я смотрю, что вместо курса, данного адмиралом, наш главный компас показывает не то цену дров, не то число жителей! -- пошутил я; но в душе было не до шуток... Скройся за снегом берега, и я, не зная поправки своих компасов, оказался бы привязанным к "Амуру", как слепой к поводырю.

Часу в десятом подошли к островам Сан-шан-тау, у входа в залив Талиенван.

"Амур" сделал сигнал: "Миноносцам осмотреть бухты Кэр и Дип" -- и вместе с прочими судами отряда ("Гиляк" и "Гайдамак") дал малый ход, мы же, наоборот, увеличили скорость. Я был старшим, и "Стерегущий" следовал за мной.

Как сейчас, помню этот мой "первый выход".

Как поразительно ясно охватывая, воспринимая все мелочи окружающей обстановки, работает мысль в такие моменты! Какие неожиданные решения принимаются вдруг, внезапно, как бы являясь извне, а на самом деле (по позднейшей критике их) строго соответствуя условиям данной минуты.

Бухты Кэр и Дип (к востоку от Талиенвана) были мне хорошо знакомы по прежним плаваниям. Не было нужды ни в компасе, ни в карте -- только бы видеть приметные мысы и камни. В этих бухтах мог быть неприятель. Приказано -- осмотреть. Но если кого увидим?.. Запрещения нет! А значит, ясно -- атаковать.

– - Больше ход! Боевая тревога! -- крикнул я, оборачиваясьназад с мостика.

Команда побежала по своим местам.

– - Так в случае... Вы думаете атаковать? -- услышал я рядом голос минера...

– - Конечно!.. -- И по огоньку, блеснувшему в его глазах, увидел ясно, что мой ответ пришелся ему по душе. -- Да, приготовьте рулевые закладки: если миноносцы, свалка, -- минами по поверхности...

– - На какой борт?

– - На какой выйдет! Поставьте один аппарат на правый, другой -- на левый, а уж там -- не зевайте!

– - Есть!

К мостику подбежал механик.

– - Будьте готовы на самый полный! -- крикнул я, предупреждая его вопрос.

– - Атака?

– - А кто знает?

Мы шли узлов 16. Сзади, в кильватер "Решительному", мчался "Стерегущий", взбрасывая носом пенистый бурун.

Ближе и ближе бурая, чуть посыпанная снегом, громада утесистого мыса, скрывавшего от нас бухту... Если кто есть -- ворвемся неожиданно!.. А вдруг с той стороны тоже караулят?.. Сердце билось так шибко, было так жутко и так хорошо...

Никого!..

Оба миноносца, описав по бухте дугу, выскочили в море и тем же порядком осмотрели следующую.

Опять -- никого!.. Весь наш задор пропал даром...

Как только, сигналом, я донес, что обе бухты свободны от неприятеля, "Амур", приказав "Гиляку" и "Гайдамаку" ждать его на прежнем месте, сам пошел ставить мины. Мы, т. е. "Решительный" и "Стерегущий", получили приказание следовать за ним несколько в стороне и сзади, чтобы расстреливать (топить) неудачно поставленные и всплывшие мины, которые могли бы указать неприятелю место заграждения.