Штабисты подсчитали, что из предпринятых в ноябре — декабре 1936 года авиацией мятежников ста

десяти налетов успехом увенчались лишь сорок, и то в большинстве своем ночью.

Таковы были первые практические результаты воздушной обороны Мадрида. Но, конечно, неверно было

бы объяснять успех республиканцев исключительно быстротой их появления на поле боя. Противник у

них был не из робких. Асы из легиона «Кондор» и преисполненные самоуверенности после «победы» над

Абиссинией итальянские летчики от одного вида атакующих их самолетов бежать не стали бы. Для этого

их надо было сначала крепко побить. А сделать это можно было, лишь выявив их уязвимые места. Были

ли такие? Разумеется. И Дуглас их настойчиво искал.

День, как правило, он начинал с вылета на разведку. Участвовать в воздушных боях ему запрещалось. Но

усидеть на земле, когда все воевали, он не мог. И однажды вылетел к Мадриду вместе с эскадрильей

Ивана Копца.

Над городом набрали высоту. Все небо вокруг было покрыто похожими на айсберги облаками. Такую

облачность любят «Юнкерсы». Только Дуглас [64] успел подумать об этом, как заметил их, идущих своим

излюбленным строем — ромбом. Удивило, что не видно истребителей прикрытия. Но раздумывать было

некогда: внизу Мадрид, и, нажав ручку управления «от себя», он кинул свой «И-15» вниз.

Атака!

Истребители республиканцев были для «Юнкерсов» неожиданностью. Нарушив строй, забыв о бомбах, которые им надо было сбросить на город, они начали удирать. Республиканцы их преследовали.

В азарте погони никто не заметил, как из-за облаков вынырнули «Хейнкели» и «Фиаты». Они шли

сомкнутым строем. В этом было их преимущество. Стремясь использовать его, они ринулись на

разомкнутый строй республиканцев. Однако наши летчики не растерялись. Быстро сориентировавшись, они начали пристраиваться к первому же замеченному своему самолету, образуя звенья.

...Дуглас по номеру на борту узнал Копца. Иван отбивался от наседавших на него трех «Фиатов». Резко

кинув машину в пике, он дал очередь, и один из «Фиатов», оставляя за собой черные клубы дыма, отвалился. Но в то же время Дуглас заметил падающего на него сверху «Хейнкеля». Он успел вовремя

развернуться, но фашист не отставал, стремясь зайти к нему в хвост. Это, видимо, был один из тех асов, что не летают в общем строю, а курсируют над всеми, выискивая себе добычу.

«Ну, ладно. Посмотрим, что у тебя выйдет», — подумал Дуглас и вошел в вираж. «Хейнкель» последовал

за ним. Неизвестно, успел ли фашист понять свой промах, потому что в ту же минуту у него на хвосте

сидел «И-15» Дугласа, а еще через мгновение все было кончено. [65]

Дуглас мастерски использовал превосходство своей машины в маневренности.

Два сбитых самолета в одном бою! Есть от чего быть взволнованным. Правда, Дуглас старается всячески

сдержаться, ничем не выдать своих чувств. Но Сергею Колесникову, сменившему Тархова на посту

командира «И-16», все понятно. Его сухое, резко очерченное лицо освещает мягкая улыбка.

— Неплохо дрались, — говорит он.

— Вроде бы, а все-таки, знаешь, не очень радостно на душе. — Дуглас задумался. — Уж очень как-то

случайно все вышло...

— Случайности в нашем деле немало значат, — сказал Колесников. — Заметить, что у Ивана на хвосте

сидят «гости», можно было немного позже, и ему пришлось бы худо. Да и вы могли на секунду позже

увидеть своего «Хейнкеля».

— Вот-вот...

— Вообще-то, это надо предвидеть.

— Значит, надо менять тактику. . — подытожил Дуглас.

К ним подошел Копец.

— Выручили вы меня, — сказал он, обращаясь к Дугласу.

— Ладно, сочтемся. Вот мы, знаешь ли, хотели с тобой посоветоваться. — И он рассказал ему о разговоре

с Колесниковым.

К их удивлению, Копец слушал с совершенно невозмутимым выражением лица, будто давно ожидал

этого разговора.

— Та то ж ясно, как божий день, — сказал он. — Нельзя в небе каждому быть самому по себе.

— Положим, мы и так всегда друг за друга стоим, — заметил Колесников.

— Да я не о том, — возразил Копец. — Мы всегда, [66] стремимся на выручку товарищу, но бой-то ведем

в одиночку. А ты представь себе, Сережа, как бы ты вел бой, если б знал, что у тебя хвост прикрыт.

— Как бог, — рассмеялся Колесников. — Не знал бы никаких забот. Сбивай себе фашистов, и все дела...