Я не знал, с чего начать разговор, и шёл молча. На меня это было совсем не похоже. До знакомства с Орловой я с трудом мог представить, что буду испытывать психологические трудности при общении с женщиной, если учесть, что раньше никогда не был замечен в особо сильном стеснении. Молчала и она.

Огни ночного города постепенно преображали знакомые дома и улицы в красивые фантастические пейзажи.

– Куда идём?
– наконец, спросил я.

– Просто гуляем, - легко бросила Вера Сергеевна, подавшись немного вперёд и продемонстрировав свои упругие бёдра, обтянутые узкими брюками под короткой модной курточкой.
– А вы пишете красивые стихи! И в письме у вас неплохой слог...
– Она явно играла со мной, как кошка с мышкой, понимая свою власть и своё превосходство.

– А почему же вы не ответили на моё письмо?

– А знаете, я пыталась. Пыталась подобрать слова. Но все они показались скучными и неправильными. В жизни люди пользуются тысячами слов. Большая часть - ненужные и пустые... а о скольких словах приходится потом сожалеть? Но так устроен мир.

– Вы правы, иногда слова мешают людям понимать друг друга. Так устроен мир.

Мы не спеша брели по улицам. Позади остался рабочий день с его каждодневной суматохой и одними и теми же лицами сотрудников офиса. Рядом со мной шла Вера Сергеевна, и я старался не думать о том, что ждёт нас в ближайшем будущем. Мы говорили о литературе, о работе и о всяких пустяках. Я шутил, Вера Сергеевна красиво смеялась, а я ловил каждую её смешинку, каждый её взгляд и понимал, что они сейчас так нужны мне... словно капли живительной влаги путнику, погибающему в пустыне от жажды.

– А вы в курсе, как меня за глаза называют в офисе?
– неожиданно спросила она.

Конечно, я был в курсе. И ответил не раздумывая:

– Златовлаской.

– Это вы дали мне такое прозвище?

– А оно не нравиться вам? По-моему, очень подходит.

– Нравится. Только мой родной цвет волос - тёмный. Когда-нибудь я снова стану брюнеткой. Как тогда вы назовёте меня?

– Королевой.

– Почему королевой?

– По сказке. Златовласка должна стать королевой.

– Значит, мне понадобится король?

– Никак не меньше!

– А где его взять?

– Где захотите. В Интернете, например!

– В Интернете?
– перестав смеяться, как-то грустно произнесла Орлова и повторила: - В Интернете... знаете, что удивительно - в нашем мире, перегруженном гигатоннами информации, человек становиться всё более одиноким, закрывается в своём маленьком мирке, как моллюск в раковине.

– Напротив, с появлением социальных сетей в Интернете люди стали думать, что их жизнь кому-то интересна, а они сами кому-то нужны.
– Мне не хотелось слышать её грусти, хотелось видеть улыбку.

– Очередная иллюзия человечества... ни один компьютер не заменит живого человеческого общения глаза в глаза, человеческого тепла. А в Интернете люди обожают ставить диагнозы и выносить приговоры друг другу, - хлебом не корми, дай написать осуждающий комментарий. Это же так просто и не страшно совсем! Сказал человеку, в чём он, по твоему мнению, не прав, да ещё и приписал ему то, о чём он даже не думал - и ничего больше делать не нужно.

– Но там встречаются и приличные собеседники. И вполне успешные мены...

– Встречаются. Но всё больше пустоголовых. Деградирует, что ли, общество? Да разве можно "смайликами" и "СМС-ками" выразить настоящие чувства? У людей уже не хватает времени, чтобы узнавать что-то ценное, очень нужное. Они не читают книг, покупают продукты готовыми в магазинах, пользуются одноразовой посудой. И сами становятся какими-то одноразовыми. Но ведь нет таких магазинов, где бы торговали умом, дружбой, душевным теплом.

– Вы правы. Раньше информация представляла великую ценность, и те, кто обладали ею, пользовались заслуженным уважением и властью. В последние годы мир информационно перенасытился. Теперь каждые два дня человеческая цивилизация создаёт и переносит столько информации, сколько было передано с момента начала отсчёта времени нашей цивилизации от рождества Христова до 2003 года. Это что-то около пяти экзабайтов в день, - если вы, Вера Сергеевна, верите цифрам, опубликованным в том же Интернете. Сейчас перед человеком стоит задача, как бы не утонуть в море информации.

Наш разговор постепенно перешёл на предназначение человека на Земле. Мы затронули тему счастья. Вера Сергеевна стала очень серьёзной.

– Я знаю, что счастливыми бывают те, кто умеет быть счастливым, - сказала она.

– Объясните, - попросил я. Мне очень хотелось знать её точку зрения.

– Человек счастлив, когда не задаёт вопросов о степени своего счастья, не пытается докопаться до истины, а просто живёт в гармонии с собой и окружающим миром. Когда же возникают всевозможные "а вдруг", "если бы", "может быть", то окружающий мир сужается до потери личной свободы, и человек загоняет себя этими "если" в какой-нибудь дальний угол, становясь рабом обстоятельств и всяческих условностей, и шансы выбраться из него в нашем информационно перенасыщенном пространстве очень ничтожны. А жизнь день за днём проносится мимо, не давая никому из нас ни одного шанса прожить вчерашний день заново. В сущности, мы ничего не знаем даже о тех, кто живёт рядом, работает вместе с нами. А что может быть дороже простых человеческих отношений? Вы согласны со мной, Виктор Иванович?..

Вера Сергеевна, как настоящая интеллектуалка, была полна "замудрённости", недосказанности и загадок. Говорят, что недосказанность украшает женщин больше, чем дорогие платья. Орлова умела пользоваться этим приёмом. И всё же самой большой тайной для меня оставалась её душа с её желаниями. Я помнил первую нашу встречу и на уровне подсознания опасался этой женщины, как опасаются пловцы неизвестности океанской бездны, в которой легко пропасть. Но, несмотря на это, меня тянуло к ней, как мотылька на свет. Её образ, словно огонёк далёкой свечи, светился среди холодной ночи моего существования, не давая заблудиться мыслям и желаниям. И мне нужен был этот ясный огонёк, пусть даже он спалит меня, подойди я слишком близко.