работали. Коровы, как дрессированные, маршировали по ступенькам; по всему

городу оставляли свои «визитные карточки». Утром и вечером стада идут по

улицам. Выгуливали их на пустырях. На ночь загоняли на этажи, в подвалы,

гаражи.

«Некоторые жители Калининграда нарушают постановление горсовета о

запрещении держать скот в подвальных помещениях. Жильцы домов №№ 21, 26,

28 на Офицерской улице до сего времени держат коров в подвалах.

Управляющий домами и представители госсанинспекции не принимают никаких

мер».

«Калининградская правда», 11 июня 1948 года.

Еще больше «животноводство» было развито в райцентрах и в маленьких

городах.

— Когда мы в Светлый переехали, город был совсем маленький, а зато

сколько коров! Как на хорошей ферме. Тогда и у нас была корова. В магазине

молоко никто не брал. У хозяев брали и молоко, и ряженку, и кислое молоко, —

вспоминает Клавдия Алексеевна Чумакина.

Если скот в городе разрешили держать примерно с 1947 года, то такие

промыслы, как охота и рыбалка, существовали изначально. Рыбачили прямо в

черте города. В Преголе ловили угрей, судаков, из городских ручьев доставали

раков сачками.

Мария Сидоровна Стайнова вспоминает: «Удивляло, что торговали рыбой

больших размеров. Таких больших рыб я раньше и не видела. Однажды купила

судака, так он был такой огромный, что пришлось через плечо переваливать и так

нести. Еще угри выползали прямо на берег, противные такие».

«Есть в Калининграде десятки больших и малых озер и прудов, богатых

рыбой. Эти природные богатства никем не охраняются и безжалостно

уничтожаются со времен войны и по сей день с помощью взрывчатки. На

большом озере в Ленинградском районе рыбу глушат чуть ли не ежедневно.

Здесь имеются безнадзорные лодки и понтоны».

«Калининградская правда», 21 мая 1948 года.

Рыбой торговали бойко. «Даже по домам носили, продавали щуку, угря,

судака из Преголи. Например, за пятьдесят рублей продавали вед-

ро живого угря», — вспоминает Анна Ивановна Тихомирова. А на селе можно

было и поохотиться.

— Конечно, нашу семью выручало то, что я был охотником, — рассказывает

Анатолий Адамович Поплавский из Багратионов- ска. Пойду, набью десятка

59

полтора куропаток, и хорошо. У немцев запрещалось их бить. Куропатка полезна

для сельского хозяйства, она свекловидную черепашку выбирала... Или

настреляю зайцев, уток. Перекрутим на мясорубке, наделаем котлеток — можно и

без хлеба есть.

В магазине и на рынке

Старожилы Екатерина Максимовна Коркина, Таисия Владимировна Т р о п к

о, Александра Александровна Русакова и другие отмечают, что долгое время в

магазинах в свободной продаже ничего не было, приобретать продукты и вещи, а

вернее ~ отоваривать карточки, было очень сложно. Приходилось с ночи

становиться за мукой и сахаром. С промышленными товарами дело обстояло и

того хуже, под них даже карточки не давались.

Такова была ситуация в областном центре. А в небольших городах и

поселках магазины появились позднее, что вынуждало жителей области

приезжать за покупками в Калининград. Или делать своими руками то, чего не

купишь в магазинах.

После открытия коммерческих магазинов появился некоторый выбор

товаров, в них продукты можно было купить без карточек. Несмотря на высокие

цены, покупалось все нарасхват, особенно хлеб, который бывал не так уж часто.

Сергей Владимирович Даниель-Бек рассказал о таком забавном эпизоде из

своего детства:

«Обязать Министерство торговли СССР (т. Любимова): а) открыть до 15 июля

1946 г. в Кенигсбергской области 10 коммерческих чайных, 5 коммерческих

хлебных магазинов, 3 коммерческих магазина по торговле бакалейными товарами

и 2 коммерческих магазина по торговле промышленными товарами».

Из Постановления Совета Министров СССР № 1298

от 21 июня 1946 года.

ГАКО. Ф. 298. Оп. 1. Д. 9-а. Л. 5.

— Летом сорок шестого года около бани на улице Павлика Морозова открыли