Вплоть до 1997 года, когда Национальная женская партия была распущена, ее лидеры и активисты продолжали бороться за другие права женщин, добившись принятия на различных уровнях власти 300 (из предложенных 600) изменений в законодательных актах. В последующие годы традиции этой партии продолжал созданный на ее основе Дом и Музей суфражизма в Вашингтоне (Sewall-Belmont House and Museum) – одна из наиболее влиятельных и ныне лоббистских и образовательных женских организаций, защищающих равноправие женщин и сохраняющих историю суфражизма.

***

Эти и другие усилия социальных реформаторов из женской среды привели к основанию и началу знаковой деятельности фонда Рассела Сейджа (Russell Sage Foundation). Это был не только фонд, впервые основанный женщиной, но и один из самых ранних из ныне существующих филантропических фондов. Он, во всяком случае, появился раньше, чем более известные крупные фонды Карнеги и Рокфеллера. Его основала в 1907 году Маргарет О. Сейдж (Margaret Olivia Sage, 1828–1918), вдова железнодорожного магната и финансиста Рассела Сейджа, пожертвовав 10 млн. долл. «для улучшения социальных и жилищных условий в США».

Однако подлинное значение деятельности фонда выходит далеко за рамки этой краткой и расплывчатой миссии, заданной его донором. В самом факте создании фонда и в личности его основательницы отразились, по мнению П. Холла и других историков, все направления американской филантропии и волонтерства, сложившиеся к исходу 19 века.

Маргарет Сейдж вышла из евангелической новоанглийской семьи, училась в евангелической женской семинарии и ее речь на выпускной церемонии была посвящена тем, «кто истратил свое богатство на акты благотворительности». После гражданской войны она активно участвовала во всех движениях за реформы социальных условий в промышленных городах. Маргарет Сейдж была также щедрым донором многих протестантских организаций, в том числе ряда женских обществ и уже упоминавшейся Ассоциации молодых христиан-мужчин (YMCA).

Будучи своеобразным итогом евангелической благотворительности 19 века, основание фонда Рассела Сейджа, ознаменовало, вместе с тем, старт «научной филантропии» 20 века. Вот уже более 100 лет этот фонд является признанным не только в США, но и повсюду в мире центром социальных исследований и разработки социальной политики. Его результаты широко используются правительством, бизнесом и независимым сектором во многих странах. Считается, что фонд предвосхитил – как собственными, так и поддерживаемыми на стороне исследованиями в сфере социальных наук – появление интеллектуальных центров (think tanks) и грантодающих фондов, находящихся в центре публичной жизни и политики современной Америки.

Более того, его программы исследований социальных условий жизни с самого начала были свидетельством перехода к подлинно научной филантропии – выявлению и реформированию истоков социальных проблем вместо (и в дополнение) к лечению их симптомов. Наконец, научный характер деятельности этого фонда явился признаком наступления эры частных исследовательских университетов в США 97 .

Рождение и быстрое развитие частных исследовательских университетов между Гражданской и Первой мировой войнами было одной из самых ярких тенденций развития филантропических организаций в США. В 20 веке они стали также и выдающимся явлением жизни всей страны, оказавшись, во-первых, наиболее важной сферой исследований в общественных и естественных науках и, во-вторых, основным источником научных кадров, а также профессионалов и менеджеров для правительственной и корпоративной бюрократии.

Эти выросшие на американской почве учреждения не подражали европейским моделям университетов и не были, вместе с тем, продолжением своих отечественных предшественников – колледжей, основанных религиозными конфессиями и сектами. В отличие от колледжей, созданных в Америке ранее, новые университеты с самого начала стали независимыми от религии и государства светскими учреждениями. Но будучи свободными от их «оков», они попали, так сказать, в благодатную зависимость от богатства промышленной элиты «позолоченного века».

Их рождение стало итогом объединения, во-первых, усилий и капиталов ее дальновидных представителей, таких, как Рокфеллер и Карнеги, озабоченных острыми проблемами формирования нации и ее быстро растущей экономики, и во-вторых, устремлений образованной протестантской элиты, составлявшей ядро прогрессистского движения с его опорой на науку и социальное реформаторство. В духе наступившей индустриальной эпохи новые университеты стали почти во всех смыслах «капиталистическими предприятиями».

Они аккумулировали интеллектуальный капитал, приглашая со всего мира лучших преподавателей и ученых и вкладывая крупные инвестиции в библиотеки, лаборатории и музеи. Без этого были бы невозможны прорывные исследования, принесшие Америке рекордное число нобелевских премий.