Как больной человек ничтожное заболевание переносит труднее, чем здоровый тяжелую болезнь, так и больное потрясенное государство не перенесет никакой беды, и не потому, что эта так тяжела, а потому, что нету сил поднять еще какое-то бремя.

«История…», XXII, 8, 3

Доверие обязывает к доверию.

«История…», XXII, 22, 14

Легче всего терпеть знакомое зло.

«История…», XXIII, 3, 14

В больном теле одна застарелая немощь порождает другую.

«История…», XXIV, 18, 2

В обстоятельствах трудных, когда надеяться почти не на что, отчаяннейшие решения всего правильнее.

«История…», XXV, 38, 18

Пылкие и дерзостные замыслы хороши лишь на первый взгляд: осуществление их мучительно, а результаты печальны.

«История», XXXV, 32, 13

Суеверие в мелочах видит волю богов.

«История…», XXVII, 23, 2

Страх все истолковывает в худшую сторону.

«История…», XXVII, 44, 10

Добавленное напоследок всегда кажется самым важным.

«История…», XXVII, 45, 6

Люди, оправдывая себя, бывают удивительно красноречивы.

«История…», XXVIII, 25, 14

Всякая толпа ‹…› похожа на море: ‹…› его могут всколыхнуть и легкий ветерок, и ураган.

«История…», XXVIII, 27, 11

Всякое преступление безрасчетно.

«История…», XXVIII, 28, 1

У нападающего всегда больше воодушевления, чем у обороняющегося.

«История…», XXVIII, 44, 2

Неизвестное больше страшит.

«История…», XXVIII, 44, 3

Муж и вождь не упускает счастливого случая и подчиняет его своим замыслам.

«История…», XXVIII, 44, 8

Люди к благу менее чувствительны, чем к беде.

«История…», XXX, 21, 6

Прошлое легче порицать, чем исправить.

«История…», XXX, 30, 7

Счастью следует доверять всего меньше, когда оно всего больше.

«История…», XXX, 30, 18

Лучше ‹…› верный мир, чем мечты о победе.

«История…», XXX, 30, 19

Условия мира предписывает не тот, кто просит о нем, а тот, кто его дает.

«История…», XXX, 30, 24

Редко даруются людям сразу и счастье, и здравый смысл.

«История…», XXX, 42, 15

Римляне расширили свою державу не столько победами, сколько милостивым отношением к побежденным.

«История…», XXX, 42, 18

Долго пребывать в покое ни одно большое государство не может, и если нет внешнего врага, оно найдет внутреннего: так очень сильным людям бояться, кажется, некого, но собственная сила их тяготит.

«История…», XXX, 44, 8

Завершив рассказ о Пунической войне, я испытываю такое же облегчение, как если бы сам разделил ее труды и опасности.

«История…», XXXI, 1, 1

С вооруженным врагом надобно быть безжалостным, но с побежденным важнее всего великодушие.

«История…», XXXIII, 12, 9

Часто, а на войне особенно, видимость имеет такую же силу, что и самое действие; кто поверил, что помощь будет, все равно что получил ее.