Уже в который раз за месяц этот человек сообщал Уильяму о нападении шайки бродяг на приграничных тропах. Как раз там, где проезжали телеги с едой для дворца. Люди прекрасно знали, когда и где появится очередная телега, и сколько человек ее будут сопровождать. Непонятно кто, но при дворе определенно существовал человек, сливающий информацию. Но главной проблемой месяца все также оставалось соседнее государство Гин. Он продолжало стягивать свои войска на границе между ними, абсолютно не предъявляя никаких требований. Их правитель даже не пожелал выйти на контакт и объяснить свои действия.

– Милорд, что прикажете делать с разбойниками?

– Пока ничего. Народ должен как-то питаться. Лучше позаботьтесь об этом. Чем меньше станет голодных, тем чаще продовольствие будет доезжать и до нас.

– Слушаюсь, господин.

Она сидела в кресле, пристально разглядывая черные угли, навечно потухшие, не дающие ни света, ни тепла. Он медленно приблизился и, дотронувшись мягкими губами шелковистой кожи, присел в ее ногах, не стесняясь быть ниже. Она, будто очнувшись от долгого сна, провела по его шелковистым волосам рукой и обняла могучие плечи, опустив острый подбородок ему на плечо. Темнота накрыла их плотным покровом, не пропуская ни звука в это странное отстраненное общество.

Глава 25.

Голодные люди, как дикие животные набрасываются на привезенную еду, растаскивают ее по своим темным норам. Маленькие одичавшие дети уже не кричат и не плачут, они лишь слезно смотрят на взрослых, выпрашивают хоть маленькую кроху. Эти люди благодарят небо и своего короля за доставленную еду, а еще проклинают глупых, никчемных министров, засевших, атаковавших запасы короны. Но, тем не менее, народ верит в величие своего монарха, в его защиту и покровительство. Чем он заслужил это? Наверное, талантом оратора, способного подобрать нужные чутким сердцам слова, а, может быть, то были действия короля, которые изумляли лордов и господ, его запретная любовь, которая совсем недавно стала всеобщим достоянием и нашла поддержку в простых крестьянских сердцах. Они вообще любили рисковать, ведь тем, кто ничего не имеет, уже нечего терять.

Февральская темная холодная ночь. Ветер, который продувает застывшие фигуры в черных плащах насквозь, долина пуста и тиха. Где-то неподалеку еще слышны последние редкие человеческие голоса, но и они постепенно затухают.

– Вы принесли, что я просил? – то был первый всадник.

– Ваш отец расстроен вашим долгим молчанием. Он просил передать, что вы заставили его поволноваться.- Второй всадник, стянув кожаную перчатку, достал из седельной сумки маленький белый конверт и передал его первому мужчине. – Дело идет к развязке. Войска скоро будут входить в столицу. Надеюсь, вы помните наш план?

– Всенепременно. Прощайте! – конь встал на дыбы и, погрязнув в снегу по колено, немного пошатнулся. Но ловкий наездник, вернув равновесие транспорту, повел его на дорогу. Уже вдалеке конь вновь погряз в снегу и больше не поднялся, тогда к лесу, а затем и к городу помчался черный великолепный волк.

***

– Генрих, я задолжала вам спарринг, помните? – Амелия, озорная и предвкушающая. Да, это стоило того.

– Предмет спора?- предвкушающе поднята густая бровь, в милой мальчишеской улыбке изгибаются пухлые губы.

Беспощадный мороз щиплет разгоряченные лица, ветер развивает длинные волосы герцогини и короткие короля. Толпа слуг собралась неподалеку, все они наблюдают, как тонкие мечи, самые легкие и модные, разрезают тишину и пустоту, скрещиваются друг с другом и отступают, принимая победу другого. Затем, после недолгого отдыха и просчета последующих шагов, сталь вновь звенит и ругается, скрещивается и побеждает.

Раз, два, три, раз, два, три. Она двигается легко и плавно, мягко подпрыгивая и уходя от его прямых несильных ударов. Он дерется в полсилы, стараясь контролировать себя и заигравшегося зверя. Именно в такие моменты Уильям чувствовал себя по-настоящему цельным, не разделенным на два существа и разума. Мысли Уильяма-человека и Уильяма-оборотня в присутствии Амелии всегда возвращались к чему-то светлому и радостному, к чему-то такому большому. «Осталось немного» - ее слова, все время всплывающие в голове, искренний смех, когда он начинает кружить ее по комнате или сильно-сильно прижимает к себе. Неожиданно, на отвлекшегося принца обрушивается удар, и он падает, побежденный в снег. Амелия садится сверху и выносит приговор:

– Ты проиграл. Приз мой.

– Я так и не понимаю, чего ты хочешь?

– Бал в честь помолвки.

– Какой помолвки? Чьей?

– Я говорила с отцом. – Тихий голос, через который он постепенно улавливает главную мысль.

– Что? Что он сказал?

– Не здесь, мой лорд. – Она грациозно поднимается, отряхивается и спешит под теплые крыши и своды замка. А он, побежденный женщиной, весело бежит за ней, поднимает, кружит ее легкое невесомое тело и смеется.

– Так, что сказал отец? – она улыбается, сохраняя все в тайне, добиваясь для начала ответа от него.

– Он сказал, что войска скоро будут у границы. Осталось чуть-чуть, дело только за нами.

– Ты уже закончил с приготовлениями?

– Конечно, все проходит, как и запланировано. Они бунтуют, они недовольны.… Так, он согласен?

Она опять широко улыбается, и ледяные глаза, будто трескаются на сотни осколков, на щеки падают слезы.

– Он…согласен. Он убежден, что это лучший выбор. Он даже выделит нам землю.

Он не может держать эмоций, дотрагивается рукой до маленького скопления драгоценной соленой влаги и улыбается ей, а в глазах его – зверь хитро щерится и, будто кивает огромной черной головой, признавая выбор хозяина. Ловкие женские руки, милое лицо и кроткий характер, такой переменный, временами, такой холодный, как морской бриз, приручили и его, одолели своим обаянием.