– Адель! Ты меня восхищаешь! Адель, ну посмотри в зеркало! Мать, ну ты же действительно жирная! Это, кстати, второй выход! Тебе не нравится, как тебя называют, – сделай что-нибудь!

– Как это? – опешила Аделаида. – Что я могу сделать?!

– Худей, тётка! – ржаво заскрипел Манштейн. – Сядь на диету, пойди на какой-нибудь спорт! Займись собой!

«Знал бы ты про мой спорт! – с тоской подумала Аделаида. – Про „вихади ва двор, бегай – пригай“! Или про мамино – „жри, тебе сказала, а то мозги работать не будут!“ Эх! Уважаемый Игорь Моисеич! Были бы вы в курсе, какова женская жизнь в этом Городе на самом деле… Хотя, конечно, в ваших умозаключениях много разумного. Всё-таки странный вы какой-то, товарищ Манштейн. Совсем не такой, как многие. И родители ваши, Игорь Моисеич, скорее всего, должны быть странными. Увидеть бы их хоть в пол глазика. Поговорить».

– Фрукт, вы откуда-то переехали? – помолчав, спросила Аделаида.

– Из Кривого Рога. Три года уже стараемся вжиться в тутошнюю действительность. Нас же сюда, наверное, насовсем прислали.

– Что значит «прислали»?

– Партия и правительство! Слышала такие слова? Так вот, они и прислали папана работать на вашем заводе, как высококвалифицированного специалиста. Квартиру дали, матери должность нормальную.

«Более чем нормальную! „Председатель медкомиссии в военкомате“. Классно Фрукт устроился! Даже если в вуз не поступит, армия ему не грозит!»

– Ну и как тебе наш Город?

– Город как город… – задумчиво произнёс Фрукт.

Дверь тихо приоткрылась. Но вместо Чапы с гитарой в лоджию проскользнул Лорд.

– Всё нормально, брат! – Фрукт потрепал его за шкурку между ушами.

Аделаида тоже протянула было руку. Лорд глухо зарычал и оскалился. Она резко дёрнулась и чуть не свалилась с раскладного стула.

Лорд! – голос Манштейна впервые показался ей не таким писклявым. – Тебе не стыдно?! Это же моя подруга! Извинись сейчас же!

Лорд безропотно подошёл к Аделаида и, прикрыв глаза, положил ей морду в колени.

Шерсть его была гладкая, как шёлк и в то же время жёсткая и упругая…

– Сказать тебе про Город?

– Скажи!

– Кстати, а куда ты будешь поступать? – он опять спрашивал, а не отвечал.

– Хочу стать судмедэкспертом. Кстати, куда это Чапа пропал? Может, он забыл про гитару? – Аделаиде не так, чтобы очень хотелось услышать, как Манштейн будет «петь». Ей тупо надоел этот неприятный разговор. Надоел и очень расстроил. Оказывается, над собой надо работать?

– Придёт, не заблудится, – Фрукт отмахнулся, – эта специальность, мать, называется «врач-прозектор». А «судмедэксперт» – это должность. Тебе действительно нравится работа в морге? – Фрукт почему-то не удивился, не испугался, как будто речь шла о Политехе, или педиатрии.

– Да, очень! – ответила Аделаида с вызовом.

– Ты чего задёргалась? Ждала, что я упаду в обморок? Значит, тебе хочется ошарашивать, хочется быть не такой как все!

– Мне хочется работать в тишине, и чтоб было поменьше людей!

– Ну, так иди ночным сторожем в библиотеку! Чего ты сама себя обманываешь? – вредный Фрукт явно издевался! – Ладно, ладно, я пошутил!

– Короче, мы пошли! – в дверь просунулся Пупок в куртке и туфлях. – Там снег пошёл. Пойдём, погуляем на свежем воздухе.

– У нас в Городе праздник, когда идёт снег. Гуляют все, некоторые даже до утра.

– Что ли все идёте? Ну, ладно! А куда Чапа запропастился? Я его за гитарой послал, а он куда-то делся. Давай, давай… тебя, товарищ, только за смертью посылать! – Манштейн протянул руку и взял у Чапы гитару. – Вы там сильно нагуляли?

– Ну, да… есть немножко… Но девчонки прибрали, всё нормально. Ты с нами? – обернулся Пупок к Аделаиде.

– Нет! Она не идёт. За ней её пахан должен прийти! – Фрукт врал с совершенно непробиваемым лицом. Вот именно сегодня папа и не должен был её забирать! Её отпустили под «честное слово», и не как обычно до девяти, а до десяти вечера по случаю на «отлично» оконченной четверти, и под «честное слово», что её «обязательно проводят все вместе» прямо до порога.

– А-а-а, – понятливо протянул Пупок, – тогда мы пошли. Всё, пока!

– Пока! Лорд, проводи гостей!

Лорд с достоинством встал и направился к двери.

В квартире осталось трое: он, она и овчарка по кличке «Лорд».

– Может, ты хотела пройтись? Я как-то не подумал, – Фрукт медленно перебирал струны на гитаре, то подкручивал, то снова отпускал их.

– Ага! Очень хотела! У меня всю жизнь все сапоги промокают. Они же ещё снежками кидаться начнут. Терпеть не могу такую погоду! У нас в Городе, как только две снежинки выпадут, все выскакивают на улицы «играть в снежки» и кидаются льдом, замороженными шишками. Кто кому в глаз попал – тот крутой! Эти ненормальные и на крыши залезают, оттуда кидаются, и из-за углов! Вон мимо Дворца Культуры металлургов пройти невозможно. Знаешь, сколько их там на крышах сидит?! И кидают на головы что в руки попадёт.