Вряд ли лошадям во время битвы стало легче. Антонио вздохнул. Он был готов идти на абордаж, сражаться с англичанами лицом к лицу и крепко сжимал эфес шпаги. Но враг не собирался приближаться на такое расстояние, чтобы абордаж, в котором были так хороши испанцы, вообще состоялся.

— Эх, хитрецы! — дон Алонсо тоже заметил тактику англичан. — Держатся подальше. И ядра наши до них не долетают, и на борт к ним никак не залезешь!

— Трусы! — яростно выкрикнул Антонио.

— Сомневаюсь, — де Лейва похлопал друга по руке, успокаивая, — посмотри, их ядра часто достигают цели. У нас есть раненые. На одном корабле точно пробоина. Значит? — Он вопросительно посмотрел на Антонио. Тот молчал, и дон Алонсо продолжил сам: — Значит, у них пушки бьют дальше. Я слыхал, что лучшие мастера оружейного дела живут в Англии. Политика Елизаветы даёт свои плоды: туда стекаются лучшие из лучших, потому что им позволяется верить хоть в чёрта, хоть в дьявола.

— Разве это правильно? — Антонио удивлённо поднял брови.

— Не знаю, — дон Алонсо вздохнул, — просто мы видим, как бьют их пушки и как бьют наши. К тому же английские корабли быстро приближаются, но так же быстро и удаляются. Мы не успеваем пушку зарядить, а их уж след простыл.

Опять раздался грохот. Палубу снова заволокло дымом. Антонио упал, больно ударившись головой о мачту. Он поискал взглядом дона Алонсо. Тот был живёхонек и даже удержался на ногах.

— Жив? — крикнул де Лейва и протянул Антонио руку.

— Всё в порядке. Спасибо, — Антонио встал сам, опираясь на шпагу, — что произошло?

Спрашивать не стоило: вокруг лежало несколько раненых матросов, по верхней палубе потекла первая кровь. Антонио опять вспомнил про лошадей и мотнул головой, чтобы отогнать приходившие в неё грустные мысли. Голова закружилась. Он вцепился в шпагу ещё сильнее. Да, не так он представлял себе сражение. Совсем не так!

Стемнело. Английские эскадры быстро скрылись, отступив к берегу. На родной стороне их ждали свежая еда и боеприпасы. Армада осталась в море подсчитывать потери. Провиант, воду и вино выдавали небольшими порциями, и никто уже не вспоминал о том, что всё это успело вновь протухнуть в не успевших отстояться бочках.

Антонио била мелкая дрожь. Он спустился в каюту и ненадолго заснул.

На Темзе стояли два галеаса. Елизавета полюбовалась на корабли из окна и удовлетворённо покивала. Её руки лежали на складках пышной юбки. Во всём облике чувствовались спокойствие и уверенность. Последние новости радовали. Пока ни один испанец не шагнул на английскую землю. И судя по всему, вряд ли шагнёт. Елизавета коснулась пальцами лба:

— Спасибо, Господи, за помощь твою, — она прошептала слова молитвы и застыла, продолжая невидимым взглядом смотреть в сторону галеасов.

Размышления прервал стук в дверь. Королева обернулась. На пороге уже стоял граф Лейстер. Он имел обыкновение на правах старинного друга и фаворита входить без должных церемоний.

— Доброе утро, Ваше Величество, — он поприветствовал Елизавету и прошёл в комнату.

— Утро и в самом деле доброе, — королева оторвалась от созерцания вида из окна, — новости с побережья приходят обнадёживающие.

— Рано расслабляться, — заметил Дадли, — главное, не допустить встречи Армады с герцогом Пармским.

— Главное, не пустить их на наш берег, — сурово отметила Елизавета, — пусть там встречаются, с кем хотят. Впрочем, соединение с силами Пармы под большим вопросом.

— Почему, Бэт?

— Потому что разведка доносит: у Пармы разбегаются солдаты, баржи к переправе не готовы. Армада подойти к самому берегу не сможет, потому что в Дюнкерке мелководье. А судя по донесениям, идти в море Парме просто-напросто не на чем! — заключила Елизавета свою речь, расправив юбки и сев на высокий стул.

— Ты довольна. Что ж, Филипп просчитался. Правда, он упорно распространяет через своих шпионов слухи по Европе о победе над Англией, — заметил Роберт.

— Пусть себе, — Елизавета махнула рукой, — он мне никогда не нравился, — она насупилась и стала похожа на ту рыжеволосую девушку, к которой когда-то сватался испанский король, — сидит в своём дворце и не высовывается наружу. Он, пожалуй, и сам не знает, что творится с его флотом в Ла-Манше.

— Ты уверена в победе, — это был не вопрос, а утверждение.

— Я знаю, о чём ты думаешь, Роберт. Основные сражения впереди. Но лорд Эффингемский докладывает о главном: наши корабли быстро обходят противника, пушки лучше стреляют, потерь нет. Что испанцы? Еле двигаются, пушки у них старые, и их ядра до нас не долетают. Конечно, если они высадятся на берег, у них будет численное преимущество. Моряков на их судах мало, в основном — пехота. То есть главная задача, не дать им высадиться. Пока мы с ней справляемся.

— Погода нам благоволит, — заметил граф, — испанцам не везёт с самого начала.