Больше всего это похоже на сновидение. Что-то совсем скрыто, а что-то, - чаще всего одна-единственная деталь, - в память врезается. Узришь, как тебя прекрасная девушка целует, но совсем не увидишь, где и когда все это происходит. Вот и узрел Карла, что совсем уже взрослая королева, которая родится через несколько лет, держит его за руку, гуляя по прекрасному саду. Вначале только глаза запомнились - чудные, волшебные глаза! Потом смех ее чистый…

И совсем Карла голову потерял. Целыми днями только тем и занимался, что в тайной лаборатории пытался время и пространство так исказить, чтобы как можно яснее будущее видеть. Похудел, сгорбился еще больше, на балах бывать перестал… только изыскивал все новые заклинания, да новые приборы конструировал. Не реальной жизнью жил, а от картинки до картинки. Полюбил наш Карла, на веки вечные полюбил старшую из сестер… которая и не родилась-то еще.

Каково же было ему долгие годы быть рядом с принцессами, оберегать их, пылинки стараться сдувать, и ждать-ждать-ждать… чтобы увидеть, как юная Ирина совсем о другом рыцаре мечтает. О таком, какого еще не видела никогда, какого, может быть, еще и на свете нет и не будет никогда! О, эти муки ревности к девушке, по сути своей еще совсем ребенку! И врагу не пожелаешь такого…

Но ведь не врали видения, не могли совсем уж врать - годами! Годами! Не одно, не два, не три!

Совсем извелся Карла. Все реже видели его в замке - считали, что в неустанных трудах своих постигает он науки тайные, козни врагов разрушает, преумножает магические способности, оборону замка укрепляет - ведь и враги не дремлют, и среди них те еще маги есть. Нет, не ровня нашему Карле, но тоже сильные. Об этом и шептались при дворе и в народе. И даже Кот с его фантастическим чутьем, видел в Карле лишь грубоватую, слегка стесняющуюся самой себя отчаянную отцовскую любовь к прекрасным принцессам. А Карла теперь все дни напролет блуждал между пластами времени и пространства, ища способ заставить Ирину искренне полюбить себя. В приворотные зелья не верьте - враки это все. Любовь - она или есть, или ее нет. Ах, какие фантастические планы роились в голове обезумевшего Карлы! Один нелепее другого…

И однажды, в полубреду горячки, скорчившись в кресле своего тайного укрытия, глядя в глаза Ирины на портрете, навеки нашедшем свое место над камином, Карла вдруг нашел - нашел!
– ответ.

Как одержимый он лепил из ничего огромные пространства, заполняя ими земную твердь под королевским замком. В его видениях огромная армия вурдалаков тайными переходами врывалась в замок и стража отчаянно отбивалась от них. Барон с алмасты спешил на помощь, но был еще слишком далеко от замка. И только Карла, великий и могучий маг мог защитить двух испуганных беззащитных девушек, в отчаянье заламывающих руки в главной башне! Вот он, в развевающемся белом с серебром плаще одним мановением руки сметает целые орды и рассыпает их в прах! Он, Карла, могучий воин и повелитель!

Где-то на краю затуманенного сознания билась мысль о том, что все это не более, чем яркий сон, - дым, морок, видение, которое рассеется во мгновение ока, как только Карла очнется… но это был сладостный морок. Это был бурлящий счастливыми картинами омут, в глубину которого опускался теряющий сознание маг. И последним видением была Ирина, гладящая непослушные рыжие волосы Карлы маленькой теплой ладошкой.

Там, далеко, в другом времени и пространстве, проснулся в ужасе Рудольф Карлович. Ему снова снился проклятый колодец, в который летели куски чадящей пакли. Дым становился все гуще… дышать им было все равно, что забивать глотку песком. Рудольф Карлович отчаянно захрипел и…

–  Тише, тише, - успокаивающе сказала присевшая на край кровати женщина. Голос ее звучал глухо, будто доносился из-за слоя густого тумана.
– Она смотрела куда-то в сторону отсутствующим взглядом… но она была прекрасна!

Никто никогда не спрашивал Рудольфа Карловича, кто такая Елизавета и откуда она вдруг появилась в его жизни. Рудольф побаивался этой магии, но рядом с Лизонькой он все чаще и чаще становился цельным - два мятежных духа сливались в одного умиротворенного Карлу, который все больше и больше влюблялся в свое творение. Однажды он с удивлением обнаружил, что может совершенно спокойно думать об Ирине. Его не терзала ревность, лишь спокойная грусть мягко сжала сердце. Он беспокойно забегал по залу… что это с ним? Он думал, что вызванный им непонятно как двойник Ирины вряд ли заменит ему любовь всей его жизни… но, черт возьми, что-то же происходило! Лизонька постепенно занимала все его думы - ведь сбывались самые сладостные его видения! Рудольф по-мальчишески радовался, когда приходил домой и она встречала его спокойным и ласковым взглядом. Он покупал ей разные безделушки и украшения и она слабо улыбалась. Он водил ее гулять по прекрасным осенним лесам, и рассказывал разные смешные истории, и иногда она смеялась - о, это была лучшая награда! Он искренне жалел о том, что поддался уговорам Фредди Крюгера и стал работать в его фирме… и даже дал несколько полезных советов о том, как подточить могущество "Гаммы".

И вот - смерть Ирины. Это потрясло его. Услышав о случившемся он, забыв о телефоне, рванулся домой. Лизонька лежала в комнате на ковре ничком, и Карла-Рудольф-Карла задохнувшись от ужаса, упал рядом на колени.

Но она была жива!

–  Не могу ходить, - прошептала она и улыбнулась, пытаясь подбодрить его. Она, созданная им девушка, его творение, его овеществленная мысль - существо, по всем законам магии являющаяся лишь отражением его представлений - пыталась смягчить его боль!

Карла приподнял Лизоньку, обнял и зарыдал. Он плакал об Ирине, о Лизоньке, о долгих и мрачных годах ревности и тайных пылающих желаниях, постепенно, крупинка за крупинкой, сжигающих в своем мучительном огне все лучшее в его душе.

С этого момента призрак Ирины, неслышно пребывавший в его сердце, ушел навсегда. Он любил и был любим… и никакая магия не могла бы изменить этого!

Вот только вылечить Лизоньку не смог ни Карла, ни доктора.

Созданные им в полубреду лабиринты ходов и переходов оставались незримыми людям и магам. Они пребывали в зыбком равновесии, застыв на грани яви и небытия. И воплотиться всему этому мог помочь только один точный и правильный посыл. И спустя долгое время именно этот недобрый посыл изошел откуда-то из тьмы… и именно этим путем проникло во дворец древнее зло. В обоих мирах.

Глава 26. О великой битве по ту и по эту сторонам и о том, как сестрам не спалось

Марина уже хотела опуститься на стул, как неожиданно стены содрогнулись от мягкого, но тяжелого удара, швырнувшего ее спиной на что-то колючее…

…на пышные еловые ветви, связанные в массивные, вкусно пахнущие праздничные гирлянды, свисающие откуда-то с потолка. На секунду в глазах у нее помутилось, но в уши ударил ужасающий рев и она машинально схватилась за рукоять меча… которого не было. Она все еще была в узеньком стильном платье, вот только браслет, как ей показалось, на мгновение налился холодом. Внизу, на первом этаже звенело железо и взревывали жуткими голосами. Знакомый голос выкрикивал команды. Она подбежала к перилам и увидела внизу клубок дерущихся лохматых и закованных в сталь тел, над которыми густо висел мерцающий недобрыми зелеными искрами туман. Рыцарь Маренго, защищавший лестницу, снес голову одному из прыгнувших на него вурдалаков. Голова, крутясь и разбрызгивая темные струи, полетела в сторону Марины. Вверх по широкой лестнице ринулось еще несколько чудовищ, и Марина беспомощно оглянулась вокруг, ища хоть что-нибудь, чем можно вооружиться…